|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
Источник: Альтшуллер Б.Л. Бесстолпные храмы xiv века в Коломне. В кн.: Советская
Археология, №
Материал отсканирован, отформатирован и предоставлен библиотеке «РусАрх» С.В.Заграевским. Все права сохранены.
Размещение в библиотеке
«РусАрх»: 2008 г .
Б.Л. Альтшуллер
БЕССТОЛПНЫЕ ХРАМЫ XIV ВЕКА В КОЛОМНЕ
Этой статьей мы продолжаем публикацию материалов о своеобразной группе небольших русских храмов с пристенными опорами, появившейся в Московском княжестве во второй половине XIV в. и неожиданно исчезнувшей уже в первом десятилетии XV в., не оставив весомого следа в последующем зодчестве. В предыдущих статьях, посвященных этой же теме1, нами уже рассматривались достаточно подробно типологические характеристики сооружений этого круга, поэтому напомним лишь, что Никольская церковь с. Каменского остается единственной сравнительно хорошо сохранившейся в объеме постройкой, позволяющей судить о композиционных особенностях храмов, своды которых опирались на сдвинутые вплотную к углам стен пилоны. Исследованиями последнего времени количества памятников «каменского» типа было умножено – сегодня достоверно известно по меньшей мере пять храмов с аналогичным в принципе решением планов. Три из них были выстроены во второй половине XIV в. в ближайших пригородах одного из крупнейших городов Московского княжества – Коломны.
Внимание ученых, изучавших древнее зодчество Коломны (среди них в первую очередь нужно назвать А. И. Некрасова и Н. Н. Воронина), было обращено в основном к памятникам Коломенского кремля в попытках разгадать немногочисленные и противоречивые сообщения летописей, писцовых книг и других источников о загадочных постройках Дмитрия Донского. Еще более скудные упоминания о будто бы существовавших некогда каменных храмах XIV в. в Бобреневом и Старо-Голутвином монастырях принимались исследователями только как гипотеза, оставшаяся бездоказательной до проведения археологического изучения обоих памятников. Эта задача оказалась выполненной в 1969 – 1970 гг. работавшей в Коломне Подмосковной историко-архитектурной экспедицией2. Результатам исследований древних архитектурных сооружений в коломенских монастырях и посвящена основная часть данной работы.
Комплекс зданий и сооружений Бобренева монастыря расположен в километре к северу от Коломенского кремля, на левом берегу Москвы-реки. Никаких документальных сведений о времени основания монастыря не сохранилось, хотя предания связывают его с именем воеводы Дмитрия Донского-Боброка3. В писцовой книге 1577 – 1578 гг. впервые упоминается «... за посадом же за Москвою р. монастырь Бобренев, а в монастыре церк. Рождество Пречистые, каменой...»4. Это известие фактически остается единственным источником, указывающим на строительство в монастыре каменных зданий до XVIII в.5
Из существующих ныне двух монастырских храмов собор Рождества
Богородицы является старейшим, хотя и он подвергся в
В процессе осуществлявшихся нами в Коломне археологических раскопок была поставлена задача исследования подземных частей здания внутри четверика и апсид существующего Рождественского собора. Эта задача облегчилась тем, что под полом собора не было калориферных каналов, поздних захоронений и т. п., столь часто уничтожающих древний культурный слой.
Стратиграфия во всех раскопах оказалась почти одинаковой (рис. 1).
Приведем ее только для западного профиля: «Под каменным полом XIX
в. лежит песчаная подсыпка толщиной 9-
Фундаменты собора сложены из белокаменного бута на извести и имеют
небольшое сужение книзу. Глубина заложения фундаментов стен – 80-
Рис. 1. Бобренев монастырь. Профили шурфов (чертеж М.Х. Алешковского. Архив ВПНРК, шифр 219).
1 – щебень; 2 – известь; 3 – песок; 4 – серая земля; 5 – уголь; 6 – земля; 7 – известь; 8 – серая земля с песком.
Рис. 2. Бобренев монастырь. План раскопов внутри существующего собора Рождества Богородицы
Поскольку
внешние части фундаментов почти всюду скрыты поставленными на них стенами
собора XVIII в., характер фасадной кладки удалось определить
только на одном участке, но и там исследование пришлось производить в узкой
щели между древним и более поздним фундаментами. Все же важно отметить, что в
отличие от Каменского, блоки кладки Рождественского собора имеют небольшую
высоту (17-
Рис. 3. Бобренев монастырь. Фундамент западной стены и пристенных опор собора XIV в.
Обращает на себя внимание тот факт, что при раскопках не было найдено ни одного профилированного блока от цоколя, портальных тяг, карнизов и деталей завершения древнего храма. По-видимому, при разборке они были отброшены в другое место. Только из забутовки возле фундамента восточной стены собора XVIII в. было извлечено несколько криволинейных блоков, которые удалось идентифицировать как части арочного завершения проема портала. На блоках прослеживаются характерные следы тесла, П-образные подрубки и другие детали обработки, которые мы имели возможность наблюдать также на некоторых других памятника рубежа XIV-XV вв. Наличие на блоках фрагментов темперной сюжетной росписи, судя по технике исполнения относящейся, по-видимому, не ранее чем к XVIII в., позволяет полагать, что древнейший собор Бобренева монастыря не подвергался, во всяком случае в нижней части, значительным перестройкам и сохранял элементы первоначального декора вплоть до своего уничтожения.
Таким образом, в результате археологических раскопок удалось выявить первый каменный собор Бобренева монастыря (рис. 4). По структуре плана четверика и габаритам он оказался, как уже отмечалось, очень близким к Никольской церкви с. Каменского. Если сопоставлять наземные размеры обоих памятников, то совпадение их в пределах четверика окажется почти полным. У Рождественского собора остаются, однако, неясными многие детали устройства алтарных апсид. Прежде всего, нет никаких данных об их очертаниях и отстоянии от восточной стены четверика. Кроме того, расположение фрагментарно сохранившихся фундаментных стенок апсид исключает возможность устройства симметричных проходов из четверика в боковые апсиды. Поэтому план Рождественского собора приходится реконструировать с существенным отличием от плана Каменской церкви – единственным средством доступа в дьяконник оказывается проход из центральной апсиды. Такая реконструкция не является чем-то надуманным и бездоказательным: требования культа допускают устройство в православном храме только центральных и северных врат, мы не раз встречаем подобное решение в ряде более поздних памятников9.
Установленное нами близкое «родство» Рождественского собора и Никольской церкви с. Каменского дает основание к сближению их датировок. Если принять предложенную нами для Каменской церкви новую дату – вторая половина XIV в.10, то и постройка Рождественского собора может быть отнесена к этому времени.
Сделанная нами попытка еще точнее определить для Каменской церкви время постройки, отнеся его к 60-70-м годам XIV в., применительно к собору Бобренева монастыря не может быть основана на каких-нибудь, хотя бы и косвенных, данных. Даже связывая постройку Рождественского собора с именем Боброка, мы лишены возможности установить, в какой период этот воевода мог пребывать в Коломне11.
Рис. 4. Бобренев монастырь. Реконструкции плана Рождественского собора XIV в.
Остается также документально не подтвержденным факт закладки
монастыря Дмитрием Донским в память Куликовой победы
Старо-Голутвин, так же как и остальные коломенские монастыри, не сохранил древнейших своих храмов. Существующий Богоявленский собор, судя по характеру его архитектуры, относится скорее всего к первой половине XVIII в. Трапезная церковь Сергия Радонежского в нынешнем виде выстроена в первой половине XIX в. В отличие от Бобренева монастыря, относительно основания Старо-Голутвина монастыря в XIV в. и строительства в нем каменного собора имеются достаточно определенные свидетельства. Они содержатся прежде всего в двух редакциях «Жития Сергия Радонежского» – Пахомиевской и житийной рукописи XV в., хранившейся в Троице-Сергиевой лавре.
Рукопись Троице-Сергиевой лавры сообщает об основании монастыря в более общем виде. В ней говорится о том, что Сергий, по просьбе великого князя Дмитрия посетил Коломну и благословил основать монастырь на месте «... близ великой рекый Окый на устьи реки Москвый...». Тогда же была заложена Богоявленская церковь «... и скоро свершена бысть и зело угодна и красна...». Первым настоятелем-строителем монастыря стал ученик Сергия инок Григорий, который «… скоро ... устрои монастырь бысть церкви камена в славу Господу Богу и в похвалу угоднику его. И прозвася Голоутвино»12.
В Пахомиевской редакции «Жития» запись о постройке Георгием
каменной церкви звучит несколько иначе: «...и по времени церковь создана бысть
камена еже есть и доныне...»13. Анализировавший обе записи Н. Н.
Воронин пришел к выводу, что первый Богоявленский храм был деревянным, а
каменная церковь построена Григорием еще до смерти Дмитрия Донского, т. е. до
Древние монастырские храмы упоминает писцовая книга Коломны 1577 – 1578 гг.: «... да за посадом у Оки р. усть. р. Москвы монастырь Голутвин, а в монастыре церкви: Богоявление Господа нашего Иисуса Христа, камена, а другая церк. Сергей чудотворец с трапезою с каменоюж, трапеза ветха, всход оболился, а под ними подклеты камены…»15.
Краткое, но интересное описание монастыря оставил и Павел Алеппский. «Нас... ввели в большую церковь в честь божественного Богоявления... Всход в эту церковь чудный, высокий, с трех сторон; кругом галерея с тремя дверями. Церковь весьма древняя. Мы отстояли в ней вечерню и пошли помолиться в другую церковь, которая находится в трапезе отцов. Она весьма древняя и красивая, в честь одного из них новых святых, по имени Сергий... он... построил эту церковь. Монастырь относится к его же времени. Между этими двумя церквами высокая колокольня с приподнятым высоким куполом, наподобие куполов церковных»16. Это описание позволяет хорошо представить себе планировку центральной части монастырского комплекса в середине XVII в.
Спустя почти 200 лет, уже после капитальной перестройки всех древних монастырских зданий, Старо-Голутвин посетил Н. Иванчин-Писарев, в книге которого мы находим чрезвычайно существенную ремарку: «Храм, построенный на месте первобытного, величествен и обширен. В подвалах его еще видно место заложенного св. Сергием; небольшой, четвероугольный обвод из камней в виде фондамента...»17.
Эту, как и другие цитаты, привел в своем труде Н. Н. Воронин, единственный исследователь, попытавшийся хотя бы на основании письменных источников поставить древнейшие храмы Старо-Голутвинского монастыря в ряд несомненно существовавших каменных построек XIV в.18 Однако Н. Н. Воронину не удалось проверить свидетельство Н. Иванчина-Писарева в натуре. Для Богоявленского собора эта задача оказалась выполненной при наших археологических раскопках 1969-1970 гг. В результате раскопок в подклете существующего собора были раскрыты почти полностью сохранившиеся фундаменты и даже нижние части стен небольшого белокаменного храма (рис. 5), принадлежащего к той же типологической группе культовых построек с пристенными опорами, что и Никольская церковь в с. Каменском, а также собор Бобренева монастыря.
Рис. 5. Старо-Голутвин монастырь. Сводный план раскопов внутри существующего Богоявленского собора
По своим габаритам древний Богоявленский собор почти равен церкви
с. Каменского (ширина западного фасада соответственно 10,8 и
Основания белокаменных стен собора, так же как и у других
храмов XIV – XV
вв., сложены в технике полубутовой кладки. Обращает внимание необычная для
известных нам памятников XIV в. постелистость
белокаменных блоков и их высота – 12-
Фундаменты стен Богоявленского собора – бутовые на извести. М. Х.
Алешковский в процессе раскопок отмечал, что верхний обрез фундамента на 80-
Стратиграфия во всех шурфах более или менее однородна (рис. 7).
Наиболее четко она была прослежена у северо-западного столба: «Верхний слой
мусора подстилается слоем кирпичного щебня толщиной 10-
|
|
Рис. 6. Старо-Голутвин монастырь. Кладка северной апсиды собора XIV в.
Под этим слоем залегает черноватый слой с прослойками извести от строительства древнего храма.
Затем идет мощный слой черной земли (толщиной до
В отличие от остальных изученных нами памятников, квадратные в плане пристенные опоры Богоявленского собора не имеют перевязки с кладкой стен четверика. Объяснение этому удалось получить, исследовав бутовые кладки, раскрытые в основании пристенных пилонов и вытянутые во всех углах четверика в направлении восток – запад (рис. 8). Оказалось, что эти кладки представляют собой фундаменты первоначальных пилонов, сложенных в совершенно идентичной фундаментам стены технике кладки и перевязанных с ними в ряде мест. Такое наблюдение, казалось бы, затрудняет проводимое нами сопоставление планов Богоявленского собора и других храмов, имеющих пристенные опоры. Тем не менее есть достаточно убедительные доказательства того, что в квадратные пристенные пилоны второго строительного периода с полным основанием могут быть отнесены также к XIV в. (рис. 9). Это подтверждается археологическим материалом и изучением техники кладки фундаментов. Поэтому можно полагать, что появление у памятника квадратных пристенных опор взамен прямоугольных было связано с какой-то катастрофой, последовавшей либо в процессе самого строительства, либо вскоре после его окончания22. Технические причины такой катастрофы, вызвавшей, по-видимому, падение сводок, остаются неясными, хотя, возможно, она была связана именно с непривычной для мастеров конструктивной схемой, потребовавшей перекрыть бóльшие чем обычно пролеты. Так или иначе, но Богоявленский собор был окончательно свершен уже в более «типовой» редакции.
Внутри храма не вполне попятно объемное решение юго-восточного пилона, фундамент которого значительно заходит в пределы большой апсиды. Поскольку, однако, в восточной части пилона к стене примыкают остатки какой-то древней кладки, не исключено, что конструктивная опора была совмещена с аркосолием или иным каким-то образом обособленным от алтаря пространством, возможно предназначенным для обетного погребения (например, строителя монастыря Григория?).
Рис. 7. Старо-Голутвин монастырь. Профили шурфов (чертеж М.Х. Алешковского. Архив ВПНРК, шифр 219). 1– известь; 2 – кирпич; 3 – белый щебень; 5 – известь; 6 – уголь; 7 – серая земля с известью; 8 – материк; 9 – серая земля; 10 – серо-черная земля; 11 – черная земля; 12 – известковый раствор.
Рис. 8. Старо-Голутвин монастырь. Фундамент северо-восточного пристенного пилона второго строительного периода. Под ним видел фундамент вытянутого по оси запад-восток пристенного пилона первого строительного периода
Восточные пилоны в интерьере, по-видимому, была частично закрыты каменной алтарной преградой, небольшой фрагмент которой уцелел к югу от северо-восточного пилона. На белокаменном блоке различимо очертание откоса и плечика северного дверного проема алтарной стенки. Устройство алтарной преграды заподлицо с внешними плоскостями восточных пилонов указывает на расположение иконостаса по всей ширине восточной стены четверика23.
Декоративное убранство Богоявленского собора, так же как и других древнейших памятников коломенского зодчества, остается почти неизвестным. Тем не менее для Богоявленского собора можно уже уверенно говорить об отсутствии профилированного цоколя – в нижних частях стен хорошо сохранилась нетронутая лицевая кладка со старой обмазкой. Большой интерес представляет найденное посередине южной стены основание портала, от которого счастливо уцелели не только очертания внутренних откосов и плечиков проема, но и профилированные базы под колонками. По набору вертикальных тяг и характеру профилировки баз южный портал Богоявленского собора аналогичен порталу Каменской церкви, что лишний раз подтверждает их временную и типологическую близость. Все же от гипотетической реконструкции первоначального облика Богоявленского собора целесообразно, на наш взгляд, воздержаться – слишком мало мы имеем для этого данных.
Спустя некоторое время собор пыл окружен галереей, которую и застал Павел Алеппский. Раскопками были раскрыты основания белокаменного цоколя этой галереи и ступени северного и западного крылец, частично сделанные из орнаментированных могильных плит. Галерея, по-видимому, была крытой, поскольку Павел Алеппский упоминает о трех ее дверях. Впрочем, сравнивая данные археологических раскопок с описанием Павла Алеппского, можно лишний раз убедиться в отсутствии у автора в некоторых случаях документальной точности. Это относится, например, к его словам о том, что «...всход в эту церковь чудный, высокий...». Реконструируя по Павлу Алеппскому облик собора, следовало бы предполагать его стоящим на подклете или, по крайней мере, на высоком подцерковье, тогда как пол собора в XVII в. отделяли от земли всего три невысокие ступеньки.
|
б
|
Рис. 9. Старо-Голутвин монастырь. Реконструкция плана Богоявленского собора XIV в. а – первый строительный период; б – второй строительный период
В кругу исследованных нами храмов с пристенными опорами Богоявленский собор выделяется наличием двух разновеликих апсид. Попытки найти аналогичное решение среди известных по тем или иным данным русских построек XI-XV вв. оказываются безуспешными.
Наиболее ранний из сохранившихся в объеме двухапсидных храмов – Никольская церковь в Ивангороде (рис. 10) – датируется лишь самым концом XV в.24 Довольно широкое распространение двухапсидные церкви получили в XVI в. В качестве примеров можно назвать московские церкви Антипия (середина XVI в.), Николы в Мясниках (первая половина XVI в.) и др.
Однако между этими храмами и Богоявленским собором XIV в. существует принципиальное различие. Вторая (меньшая) апсида в церкви конца XV-XVI в. всегда располагается к югу от основного алтаря, и появление ее связано с устройством дополнительного придельного престола, который, по канонам православного богослужения, не может занимать место жертвенника. Поэтому надо полагать, что малая северная апсида Богоявленского собора никогда не имела придельных функций (впрочем, она для этого и слишком мала), а служила лишь местом, где совершалась проскомидия – принесение искупительной жертвы.
Известно, что увеличение площади жертвенника связано с введением так называемого «иерусалимского устава», обрядная сторона которого предусматривала значительное усиление роли литургии.
Поскольку постепенное внедрение иерусалимского устава происходило
в первую очередь через монастыри, то появление двух апсид именно в монастырском
соборе вполне естественно. И все же Богоявленский собор представляет для нас
особый интерес не столько самим фактом наличия двух апсид, сколько связанной с
этим необычной архитектурно-объемной композицией – выявлением второй апсиды на
фасаде. Подобного решения не знала, судя по сохранившимся памятникам, не только
русская архитектура предшествующего времени, но и зодчество Балкан, Передней
Азии и Кавказа. Распространенным приемом было размещение жертвенника в
специальной экседре в толще стены. Именно так устроен жертвенник у болгарской
церкви № 3 в Трапезице (XI в.), церквей Константина
и Елены в Охриде (XIII в.)25 и Богородицы в
Асеновграде (
|
|
|
|
Рис. 10. Ивангород. Двухапсидная Никольская церковь конца XV в. (обмер автора) |
Рис. 11. Охрид. Церковь Константина и Елены XIII в. |
Однако у всех перечисленных памятников жертвенник еще занимает сугубо подчиненное положение, и ему, как правило, соответствует сходный по величине дьяконник. Тем не менее у некоторых церквей ХШ-XIV вв. уже можно отметить первые признаки усиливающейся роли северной (именно северной!) алтарной экседры. Так, у южного придела церкви Константина и Елены в Охриде (рис. 11) алтарь и жертвенник объединены одной слабо выступающей из плоскости стены граненой апсидой28. Более робко ассиметричная композиция решается в церкви Николы в Калотине (XIV в.)29, где жертвенник опять никак не отмечен на фасаде. Эволюция превращения одноапсидного храма в двухапсидный довольно отчетливо прослеживается по армянским памятникам (рис. 12), среди которых ближе всего к интересующему нас типу церкви в Кобайре (XII-XIII вв.) и Анапат в Варагаванке (XIII в.)30. Но и армянские храмы не имеют на фасаде апсидальных выступов, тем самым функциональное зонирование интерьера остается никак не выявленным вовне средствами архитектуры.
Обращаясь к зодчеству Сербии и Македонии, мы, странным образом, не встретим здесь даже попыток создания двухапсидной церкви, хотя именно из сербских и македонских монастырей шло распространение новых форм богослужения в другие славянские страны. Более того, лишь в немногих даже одноапсидных храмах XII-XIV вв. имеется специальная маленькая ниша для жертвенника. Причины этого, видимо, надо искать в каких-то местных особенностях религиозного культа.
Нам остается еще раз констатировать, что Богоявленский собор Старо-Голутвина монастыря оказывается единственным известным ныне науке двухапсидным храмом, где малая северная апсида играет значительную и активную роль в формировании архитектурно-объемной композиции здания.
Третьим коломенским памятником с пристенными опорами, как показали наши исследования, была до перестройки в первой половине XVI в. церковь Зачатия Иоанна Предтечи, расположенная в центре древнего села Городище (ныне село вошло в городскую черту Коломны).
Рис. 12. Эволюция армянских двухапсидных церквей (по О. Халпахчьяну)
Писцовая книга 1577-1578 гг. называет Городище вотчиной «владыки Коломенского» и отмечает в селе «храм Зачатия Иванна Предотечи каменна, да теплой храм Николы чюдотворца, да предел Дмитрий Чудотворец Прилуцкой, древена, клетцки...»31. Какие-либо более ранние сведения о памятнике неизвестны. Впервые в научный обиход его ввел А. И. Некрасов, уделивший церкви несколько строк в популярном очерке об архитектуре Коломны32. Им были высказаны предположения о том, что перестроенный в XIV в. храм в основе своей относится к XII-XIII вв. Точка зрения автора осталась неаргументированной. Обследовавший церковь в конце 20-х годов аспирант МГУ Ю. П. Кивокурцев отметил несоответствие верхней и нижней частей храма, разницу в толщине стен и материале их кладки, не характерную для памятников XVI-XVII вв. форму алтарных апсид и ряд других особенностей. Не сумев, однако, правильно интерпретировать эти факты, Ю. П. Кивокурцев поддержал предложенную А. И. Некрасовым датировку, отнеся строительство церкви уже прямо к XII в.33
Рис. 13. Коломна. Фрагмент южной стены церкви Иоанна Предтечи
К рассматриваемому нами памятнику несколько раз обращался в своих статьях Н. Н. Воронин. В более ранних публикациях, полемизируя с Ю. П. Кивокурцевым, он предложил датировать постройку Предтеченской церкви XIII-XIV в., ссылаясь на стиль белокаменного рельефа и «огрубление техники белокаменной кладки»34. Однако в дальнейшем Н. Н. Воронин отказался от предположений о двухслойности памятника и в своих последних работах о коломенском зодчестве безоговорочно датировал весь храм от низа и до верха концом XV – началом XVI в.35. При этом Н. Н. Воронину пришлось допустить, что белокаменный рельеф единорога, вставленный в северную стену церкви на коренном растворе и убедительно отнесенный им ко второй половине XIV в., принадлежал первоначально какому-то «исчезнувшему белокаменному храму XIV в. под Коломной»36.
Предположения Н. Н. Воронина могли быть опровергнуты или подтверждены только натурным раскрытием самого памятника. Однако до последнего времени Городищенская церковь, состоявшая из одноглавого37 основного объема с тремя равновысокими апсидами, трапезной с приделами XIX в. и шатровой колокольни рубежа XVII-XVIII вв. (?), была покрыта прочной штукатурной «броней». Обследование чердака церкви, отдельные элементы архитектурного декора ее верхней части, наконец, перекрывающий четверик крещатый свод действительно давали определенные основания для того, чтобы отнести памятник к рубежу XV-XVI вв. Лишь произведенное под руководством архитектора Е. Р. Куницкой удаление со стен четверика церкви поздней штукатурки позволило по-новому рассмотреть вопрос о датировке всей церкви этим временем. Подтвердилось наблюдение Ю. П. Кивокурцева, что на фасадах четверика церкви ясно различаются два типа кладок (рис. 13). Верхняя часть стен, включая трифолий, сложена из большемерного кирпича и хорошо вытесанных белокаменных блоков, а кладка апсид и низа стен четверика выполнена из грубообработанных блоков местного известняка.
Рис. 14. Коломна. План церкви Иоанна Предтечи в Городище с реконструкцией пристенных опор XIV в.
Так же как и у церкви с. Каменского, стены Городищенского храма в нижней части фасадов не имеют лопаток. На стыке старой и более поздней кладок стен были раскрыты из-под штукатурки белокаменные консоли, служившие некогда, по-видимому, опорами для архивольтов закомар – деталь и по профилю и по размерам совершенно аналогичная консольным блокам, найденным при исследовании Никольской церкви. К сожалению, во время перестройки Предтеченской церкви большинство консолей были переложены или, возможно, даже вытесаны вновь, однако, по нашему мнению, есть все основания полагать, что мастера XVI в. лишь повторили при этом декоративную форму, существовавшую ранее. Во всяком случае, на других памятниках XVI в. подобные консольные опоры лопаток под трифолием нам неизвестны.
Таким образом, уже обследование фасадов Предтеченской церкви
позволило установить, что в начале XVI в. подвергся
кардинальной перестройке более древний памятник. Особенно интересные результаты
дало произведенное нами в
В углах четверика под тонким слоем строительного мусора были
раскрыты основания пристенных белокаменных опор, аналогичных пилонам церкви с.
Каменского (рис. 14). В юго- и северо-западных углах стены в месте примыкания
этих пилонов имеют хорошо различимые штрабы. Подобные штрабы, однако,
отсутствуют в обоих восточных углах, а основания этой пары пилонов имеют
меньшие размеры (соответственно 108 и
Открытие в Предтеченской церкви пристенных пилонов дает возможность, наряду с другими отмеченными моментами, самым тесным образом связывать три изученных нами коломенских памятника, принадлежащие, как теперь можно говорить с полным основанием, к одной типологической группе.
Проведенное нами сопоставление позволяет вновь вернуться к вопросу о датировке Предтеченской церкви. Напомним, что белокаменный рельеф единорога на северной стене церкви, датированный Н. Н. Ворониным второй половиной XIV в., был укреплен на растворе, идентичном раствору первоначальной кладки стен. Поэтому в свете новых данных к этому же времени следует отнести и сооружение древнего ядра Предтеченской церкви.
Среди памятников «каменского» круга Предтеченская церковь
отличается меньшими размерами. Ее четверик имеет ширину по восточному фасаду
8,85 м39, длина же всей церкви, включая апсиду,
Используя уже известный нам по Каменскому модуль – 255 см40, можно убедиться, что ширина трех фасадов четверика (за исключение западного) хорошо укладывается в эту меру, составляя 3,5 модуля, а длина церкви между внутренними плоскостями западной стены четверика и стены центральной апсиды – 4 модуля. Анализируя план храма, можно отыскать и другие кратные отношения, соответствующие той же модульной сетке.
В свое время мы пытались соотнести «каменский» модуль с не совсем
точно измеренной великой косой саженью41. При этом все же возникали
определенные сложности для модульной интерпретации некоторых часто
встречающихся на исследованных нами памятниках размеров, например ширины
проема, равной 95-
Такое противоречие можно разрешить, допустив, что основой
метрического построения памятников каменского круга была вовсе не великая косая
сажень, а гораздо более мелкая единица длины, составляющая одну восьмую часть
сажени, в данном случае примерно
Все изложенные выше материалы свидетельствуют о том, что изученная нами в Коломне группа памятников представляет значительный интерес для истории древнерусского зодчества. Можно ожидать, что дальнейшие исследования, связанные прежде всего с археологическими раскопками, приведут к умножению числа этик своеобразных сооружений, позволят составить более полное представление об их облике, особенностях композиции и строительной технике.
1. Б.Л.Альтшуллер. Новые
исследования Никольской церкви села Каменского. Архитектурное наследство, №
2. Работой
экспедиции руководили канд. истор. наук М.X.Алешковский и главный архитектор проектов
ВПНРК Б.Л.Альтшуллер. Равноправное творческое содружество археолога и
архитектора оказалось очень плодородным для полноценного изучения вскрытых в
результате раскопок памятников древнерусского зодчества. Трагическая гибель М.X.Алешковского в июле
3. Существует также версия о том, что монастырь заложил великий князь Дмитрий Иванович, возвращаясь в Москву после Куликовской битвы (Н.Иванчин-Писарев. Прогулка по древнему Коломенскому уезду. М., 1844, стр. 151, 152).
4. Писцовые книги Московского государства (под ред. Н.В.Качалова; далее – ПКМГ). СПб., 1872, ч. 1, отд. 1, разд. 2, стр. 323. Там же упоминается семифигурный деисус храма.
5. В описании Коломны Павла Алеппского сказано о Бобреневе лишь: «...По ту сторону реки, насупротив города, стоит великолепный монастырь, весь выбеленный, с высокими куполами во имя Рождества Богородицы, а трапезная церковь в честь Входа в Иерусалим...» (П.Алеппский. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века. М., 1896, кн. VI, гл. II. стр. 151). Из этого описания следует, что в середине XVII в. в монастыре было уже по меньшей мере две церкви.
6. Н.Н.Воронин. Зодчество Северо-Восточной
Руси XII – XV веков, т.
8. Следует подчеркнуть, что нам не удалось определить уровень дневной поверхности у фасадов древнего собора, поэтому не исключено, что описываемая кладка не была надземной.
9. Укажем, например, на отсутствие южных врат у московских церквей Зачатия Анны в Китайгороде (1530-1540 гг.) и Никиты на Швивой горке (конец XVI в.)
10. Б.Л.Альтшуллер. Ук. соч., стр. 25.
11. Имеются сведения об его участии в битве под Скорнищевым еще в
12. Н.С.Тихонравов. Древние жития преподобного Сергия Радонежского. М., 1892 (1916), стр. 101.
13. Там же, стр. 73, 74.
14. Н.Н.Воронин. Ук. соч., стр. 205.
15. ПКМГ, ч. I, отд. I, стр. 325, 326.
16. П.Алеппский. Ук. соч., кн. 2, гл. XVIII, стр. 143.
17. Н.Иванчин-Писарев. Ук. соч., стр. 154, 155.
18. Н.Н.Воронин. Ук. соч., стр. 205, 206.
19. Мы не знаем в русской архитектуре до конца XV в. ни одного двухапсидного храма. На некоторых причинах, обусловивших появление такого типа культовой постройки, мы остановимся ниже.
22. Любопытную
точку зрения по этому поводу высказал М.X.Алешковский, предположивший, что
известное сообщение под
23. Сохранившийся белокаменный блок не перевязан с кладкой пилона, поэтому мы лишены возможности с абсолютной убежденностью утверждать, что каменная алтарная преграда появилась в храме сразу же при его постройке.
24. В.В.Косточкин. Крепость Ивангород. МИА, 31, 1952, стр. 257. Архитектура этого памятника и, в частности, характер его завершения вызывают определенные сомнения в достоверности даже этой принятой датировки.
25. Н.Мавродинов. Еднокорабната и кръстовидна църква по болгарските земи до края на XIV в. София, 1931, стр. 36, рис. 40.
26. Д.Бошкович. Архитектура средьег века. Београд, 1967, стр. 127, рис. 166.
27. ВИА, т. 3, 1966, стр. 261, рис. 90.
29. К.Миятев. Архитектура в средневековна Българая. София, 1965, стр. 197, рис. 226.
30. О.Халпахчьян. Двуапсидные базилики Армении. Изв. АН АрмССР, 1954, № 8. По мнению автора, процесс превращения одноапсидной базилики в двухапсидную закончился совмещением в одном здании двух совершенно равнозначных храмов. Такого объединения никогда не допускала русская архитектура, в истории которой известно лишь несколько примеров создания двойных церквей, представляющих собой фактически самостоятельные здания, соединенные лишь одной общей стеной (например, церковь Покрова в Пскове или не существующая ныне Троицкая церковь XVII в. в с. Долбине Калужской обл.). Наиболее ранний пример такой двойной христианской церкви в Малой Азии – храм XI в. в Утчайаке (с Д. Бошкович. Ук. соч., стр. 34, рис. 42, а).
31. ПКМГ, ч. I, отд. 1, разд. 2, стр. 385.
32. А.И.Некрасов. Города Московской губернии. М., 1928, стр. 164, 165.
33. Ю.И.Кивокурцев. Памятник домонгольской эпохи близ Коломны. «Труды кабинета истории материальной культуры», I. МГУ, вып. V. 1930, стр. 66-71.
34. Н.Н.Воронин. Тверское зодчество XII – XIV вв. Изв. АН СССР. Серия истории и философии, т. II, вып. 5, 1945, стр. 373-386 (о Городище – стр. 386).
35. Н.Н.Воронин. К
характеристике архитектурных памятников Коломны времени Дмитрия Донского. МИА,
12, 1949, стр. 219-223. Позднее та же датировка была им повторена. См. Н.Н.Воронин. Зодчество Северо-Восточной
Руси XII-XV веков, т.
36. Н.Н.Воронин. Зодчество..., стр. 205.
37. При реставрации 60-х годов были восстановлены еще две утраченные главы.
38. В последнее время архитектор М.Б.Чернышев, реставрировавший Городищенскую церковь, установил, что восточная пара пристенных пилонов возникла не сразу при постройке церкви, чем и объясняется отсутствие их перевязки со стеной. До опубликования результатов этого исследования трудно делать окончательные выводы; однако не исключено, что такое изменение авторского замысла могло последовать уже в процессе самого строительства.
39. План четверика Предтеченской церкви, так же как и у некоторых
других памятников XIV-XV вв., имеет характерное сужение к западу,
достигаемое за счет отклонения южной стены. При этом ширина западного фасада
равна
40. Б.Л.Альтшуллер. Новые исследования Никольской церкви..., стр. 21.
41. Там же.
42. Б.А.Рыбаков. Архитектурная математика древнерусских зодчих. СА, 1957, стр. 96.
43. Этой теме мы предполагаем посвятить специальное исследование.
44. Максимальный размер балканской стопы достигает
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский