|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
В.А. Гущина
К истории изучения культового деревянного зодчества
в России и Олонецкой губернии
Как
известно, внимание к изучению церковного деревянного зодчества России зародилось
сравнительно поздно. На территории Олонецкой губернии интерес к данному вопросу
одним из первых проявил Петр Цитов, профессор Олонецкой духовной семинарии.
В
1852 году он подготовил «Обозрение памятников древности, открытых при
монастырях и церквах Олонецкой Епархии, касающихся преимущественно
распространения христианства в здешней губернии. О некоторых церковных
древностях Олонецкой губернии 14 — 17 веков» [1].
В
1858 году член-корреспондент Отделения Русской и Славянской археологии
А. Т. Жуковский обратил внимание на старинную деревянную церковь
около г. Вытегры «… замечательную в архитектурном отношении и представляющую
своеобразное проявление чисто русского вкуса» [2].
Изображение этой церкви — Покровской церкви в селе Анхимово — было опубликовано
в «Журнале Главного Управления Путей Сообщения и Публичных Зданий» [3]. А. Т. Жуковский упоминает и об аналогичной
церкви Кижского погоста, предполагая собрать по возможности полные сведения об
этих двух памятниках.
Долгие
годы изучению деревянного зодчества посвятил иеромонах Алексей Виноградов.
Задуманная им в 1874 году работа по исследованию памятников деревянного
церковного зодчества 17—18 веков в епархиях Новгородской, Тверской,
Ярославской, Иркутской и Красноярской была завершена в 1895 году [4].
В
1876 году Алексей Виноградов получил согласие Императорского Русского
Археологического Общества на изучение памятников древнерусского зодчества «и
других предметов старины» в Тверской, Новгородской и Ярославской епархиях, знакомых
ему с детства.
Со
временем образовалась коллекция чертежей древнерусских церквей и часовен,
«всего свыше ста номеров» (Приложение 1, таблицы 1,2) [5].
Черновики
видов большинства церквей были выполнены при помощи «камеры-обскуры», пропорции
с измерениями фасадов и деталей наносились на сетчатую бумагу. Миниатюрные
клише с оригиналов воспроизведены в цинкографии П. О. Яблонского в
Санкт-Петербурге. В данной работе автор во-первых, сделал обзор местностей и
населенных пунктов, где находились церкви, колокольни и часовни. Во-вторых,
привел сведения о церковных архивах. В-третьих, рассмотрел методику изучения
памятников древне- церковного зодчества. В-четвертых, исследовал особенности
архитектурной техники русских плотников, их терминологию и приемы. Наконец,
в-пятых, рассмотрел «общие черты самих памятников… и символику в построении
церкви» [6]. В приложении даны: «а) таблица с
обозначением внутренних пропорций, длины, ширины, высоты, площади или
вместимости церквей; б) 36 таблиц чертежей церковных памятников зодчества
с обозначением плана, фасада, разреза, деталей и подстрочными пояснениями.
Первые две таблицы — синоптические плановые, остальные — специально-детальные с
единообразным масштабом» [7].
Автор
отмечает, что распространение памятников деревянного церковного зодчества
явилось следствием колонизации северного края России выходцами из княжеств
Московского, Ярославского и Тверского. Причем, «каждая деревянная церковь
является доселе живым памятником», «приходской местной единицей» [8]. Церкви сооружаются и поддерживаются на средства
прихожан, внешне «носят отпечаток местный… имеют и тонкие отличия, составляющие
их особенность и красоту», в ряде мест имеют сходство «с типами деревенских
изб» [9].
А. Виноградов
отмечает, что население, которое проживает на обозреваемой территории — это русские
и карелы. История образования их селений и сооружения в них церквей, «нередко
объясняется» в разного рода документах, хранящихся в «общегосударственных» и
местных архивах. В числе таких источников исследователь называет строительные
книги, а также «писцовые и прочие акты».
В
сравнении церквей данного региона России с церквями Сибири, автор отмечает в
последних явные отличия, проявившиеся особенно «в верхних очертаниях церквей и
колоколен, напоминающих формы: буддийского колокола, монгольской шапки, китайской
маоцзы или мусульманского тюрбана» [10].
Автор
широко использовал церковные архивы изучая храмоздательные грамоты, указы,
кресты, иконы, доски, антиминсы, договорные акты.
Храмоздательные грамоты «выдавались Епархиальным Начальством или
Метрополией в известное село, погост, на имя местных священнослужителей и
старосты, а также лучших доверенных приходских людей, если церковь строилась
иждивением и трудами прихожан». Иногда в них, наряду с именами священников,
упоминался и строитель церкви. Храмоздательная грамота скреплялась Архиерейской
печатью и подписью с указанием года от рождества Христова и от сотворения мира,
а также места, где была дана грамота [11].
Кресты «полагаемые под престолом и под жертвенником», являлись ещё
одним видом документов, содержащих сведения о времени сооружения и освящения
церкви. На них упоминались имена членов императорской семьи, годы от сотворения
мира и Р. Х., название церкви, название населенного пункта или
погоста, где должен храниться храмоздательный крест. Указывались также имена
освящавшего церковь священника, местного церковного старосты и строителя [12].
Помещаемый
на престол «антиминс» как правило в церкви долго не хранился и,
по мере ветшания, заменялся на новый.
«В
антиминсе важно время его освящения известным Преосвященным для определенной
церкви во имя Спасителя, Богоматери или местно чтимого святого. По виду
встречаются антиминсы холщовые и на шёлковой материи с рисунками и величины
неодинаковыми» [13].
Храмоздательные доски обычно устанавливались «внутри церкви над сводом
в главном корабле, иногда на иконостасе», а также снаружи «по каринизу церкви».
В них приводились сведения о названии, времени постройки и освящения церкви,
название населенного пункта, имена архиереев, строителей и церковнослужителей [14].
Храмовые иконы, престольные крестыи прочие предметы,
украшающие церковь также могут способствовать получению исторических сведений о
ней, в частности, об их жертвователях и времени, когда данное пожертвование
было сделано [15].
В
разделе «Техника крестьянских зодчих при сооружении деревянных церквей»
иеромонах Алексей Виноградов отметил, что выбор места для приходской церкви
тщательно обсуждался всем миром.
Выбранное
место для церкви и погоста обносилось забором. «Окрещение» или «очерчение
места» для предполагаемой постройки совершалось «после общего богомолья». Затем
определялось место для алтаря (главный крестовый пункт), устанавливались его
пропорции и расположение святого престола.[16]
Разметка
плана церкви производилась «при помощи жердочек и кольев» [17].
Заслуживает особого внимания следующее замечание А. Виноградова: «Маховая
сажень рослого высокого человека обыкновенно служит первоначальным масштабом в
определении общих величин, сажень эта избирается всем миром и точно
распределяется на аршины, четверти, вершки, с нею сообразуются строители, она
получает «священный значок-крестик» и становится неизменною…». Для определения
вертикальных линий служил «ватерпас», для разметки кругов и дуг — «циркуль».
Когда
разметки были сделаны, плотники под руководством главного строителя приступали
к выбору деревьев для сруба. Строевое бревно должно быть равной толщины, его
вершина («комель») обрубались. Это называлось «рубить в окатку» [18].
Материал
распределялся по клеткам, которые каждый плотник заготовлял на месте или «в своей
сторонке». Обыкновенный сруб «в прямой угол» как «первая и основная работа»,
требовал «особенной сноровки и искусной вырубки выемки продольной и угловой.
Для алтарного сруба с многогранными видами делался с капитальной стене прируб в
«лапу» или «замок», на косых же углах устраивалась «косоруба», то есть дерево
на концах рубилось несколько наискось» [19]. Алтари
почти во всех церквах были прирубными и имели пятигранную форму. Их углы,
рубленные в «лапу», снаружи стесывались; только в самых простых постройках они
имели вид простого сруба с прямыми сторонами.
В
сложных церквах, имевших один или два придела (их называли однопридельными или
двухпридельными), боковые алтари устраиваются вплотную или на небольшом
расстоянии от главного. «Поэтому снаружи и на плане замечается довольно
глубокая пазуха, не всегда полезная для стен, сохраняющая сырость; будучи
окаймляемые общею кровлею… означенные пазухи сверху прикрыты и почти
незаметны». Окна в алтарях всегда были маленькими, размер престола — «не везде
одинаковый» [20].
«Входные
западные врата с крыльца или внешней паперти, украшаются особым тимпаном с
резными столбиками и створами». На них изображался ангел-хранитель,
записывавший входящих в церковь и Архангел Михаил, оберегающий мечом святыню храма.
Выше створов находилась икона деисуса, изображавшая Иисуса Христа и молящихся
пред ним Богоматерь и Иоанна Предтечю.
Интересны
сведения автора об интерьере северного храма. Внутри церкви, вдоль западной,
северной и южной стен его средней части, а также «в паперти внутренней и
наружной», устраиваются широкие скамьи из тесаного дерева, служащие местом для
отдыха. Для «лиц почетных», в некоторых церквах, устраивались особые
огороженные места. Клиросы с двух или трех сторон окаймлялись косящатыми щитами
и тоже имели скамьи. «В алтаре скамьи бывают с двух сторон и на третьей —
жертвенник».
«В
некоторых церквах, пред иконостасами, на солее, замечается большая стоячая
труба в виде огромной свечи, раскрашенная разноцветно и с надписью о
жертвователе — это «вечная свеча на помин души» или точнее — подсвечник для
свечи восковой или лампады с деревянным маслом, зажигаемой в дни поминовения
умерших родителей» [21].
«Стены
изнутри [церкви]- тесаные, как в избах, иногда с сохранением всего бревна; пазы
бревен покрыты паклей или мхом, но не везде; плотники находят более полезным
для сохранения дерева от порчи кладку бревен друг на друга с легкими в них
пазами или выемкой. Штукатурка стен изнутри, также и оклейка холстом признана
для дерева более вредной, нежели полезной системой, и встречается только в
позднейшее время, как особенное исключение. Наиболее принята система сквозного
просушивания деревянных зданий посредством окон, продухов или отсутствия в
стенах мха» [22].
Особый
интерес представляет сообщение автора о наличии в некоторых церквах на пролетах
крыльца или внешней паперти временных особых щитов, устанавливаемых для защиты
от дождя, а также на зиму. Вставные или выдвижные на шарнирах сверху и снизу
щиты могли свободно, по мере необходимости, вдвигаться и выдвигаться. Иногда
эти щиты в виде створ устанавливались на тяблах [23].
Не
ускользнул от исследователя и «факт перенесения деревянных церквей», когда,
«например, церковь купленная в одном селе, соединяется с колокольней из другого
села с странным видом этой помеси»[24].
Вызывает
интерес наблюдение А. Виноградова, увидевшего сходство формы креста,
украшающего главы, с планами церквей крестового типа («формою креста,
расположения в нем перекладин может объясняться самый план»). В месте
пересечения верхней части креста (с надписью «Иисус Назарянин, Царь
Иудейский»), расположен престол в алтаре — главнейшая часть церкви. Поперечная
перекладина, предназначенная для рук Спасителя, пригвожденных к кресту,
обозначает среднюю часть церкви, то есть солею с клиросами и амвоном, с которых
провозглашается Божие слово народу. Перекладине для ног Спасителя соответствует
западная часть церкви с наружной папертью или крыльцом». Боковые пазухи паперти
«соответствуют копью и трости, изображаемых на иконах, а также предстоящим
Богоматери и св. Иоанну Богослову, олицетворяющих женский и мужской пол
человечества. По восточному обычаю, женщины имеют место в церкви — слева, а
мужчины — справа» [25].
В
1895 году на основании материалов по деревянному зодчеству, разработанных
иеромонахом Алексеем Виноградовым, были подготовлены к публикации
«Перспективные виды древнерусских деревянных церквей и часовен», выполненные
В. Н. Воскресенским [26]. В работе
использованы 92 таблицы рисунков на 23 листах с предисловием и описью
63 церквей и семи часовен, находящихся (или разрушенных) в епархиях
Новгородской, Тверской, Ярославской и Иркутской.
Публикация
с предисловием Алексея Виноградова была подготовлена «по случаю предпринятого
Императорской Академией Художеств в 1892 году издания памятников
церковного древне Русского зодчества».
Одновременно
с А. Виноградовым, исследованием деревянных церквей Владимирской губернии
занимался Н. Голышев. В своей публикации [27] он
рассмотрел следующие вопросы: 1. Первые памятники церковных сооружений, 2.
Плотничество, 3. Первые деревянные церкви в России, 4. Сооружение деревянных
церквей, 5. Оклады и устройство церквей, 6. Порядная запись 1700 года, 7.
Постепенное уменьшение количества деревянных церквей и часовен, 8. Уничтожение
деревянных церковных сооружений.
Н. Голышев
был убежден в том, что «… деревянные церковные сооружения были и есть
временные», поясняя свою мысль тем, что первые деревянные храмы на Руси
впоследствии, как правило, заменялись каменными. Кроме того, автор считает, что
в силу неразвитости ремесел и художеств «в древнейшие времена» «слово
«плотничество» означало не только ремесло простого плотника или строителя
судов, но обнимало и архитектуру, резьбу и даже ваяние. Все, что делалось при
помощи дерева, называлось плотничеством, а люди, занимающиеся такими работами
именовались без различия плотниками или древоделателями» [28].
В
России первые деревянные церкви появились ещё до крещения Руси князем
Владимиром. Деревянная христианская церковь в Киеве занесена в летопись в
882 году. Второе известие о церкви святого Ильи относится к 945 году.
Первая Софийская церковь в Новгороде, поставленная архиепископом Иоакимом в
6553 (1045) году была деревянная о тринадцати верхах («постави владыка епископ
Иоаким первую церковь древянную дубовую св. София, имущую верх 13 и стояла
60 лет и паднеся от огня… при втором епископе Луке в 13 лето. Бысть
честно устроена и украшена») [29]. Автор отмечает
интересную деталь: «Алтарь был обращен то на летний, то на зимний восток» [30].
Соборные
церкви в городах отличались своей величиной и великолепием, «на них плотничьи
мастера истощали свое искусство и храмоздатели иждивение» [31].
В
1879 году Н. Голышев писал: «На древние русские деревянные церкви
следует обращать особое внимание. Большая часть их уже заменена новыми
каменными, построенными в новейшем вкусе, а прежние оставлены на произвол
судьбы и с каждым годом быстро уничтожаются от разных причин, часто не оставляя
и следов своего существования. Пройдет еще немного времени и в России останется
весьма мало данных для археологических изысканий по этому предмету» [32].
Таким
образом, изучение культового деревянного зодчества в России хоть и началось
сравнительно поздно, но, тем не менее, велось отдельными исследователями
довольно активно, о чем свидетельствуют приведенные архивные материалы. Они
позволяют уточнить утверждение академика В. В. Суслова, который в 1889 году
писал: «До настоящего времени все труды наших ученых и художников по
исследованию древнего русского зодчества были направлены только на изучение
каменных образцов его, исследование деревянной архитектуры если не совсем, то
заметно игнорировали. Академик Даль Л. В…. был выдающимся
исключением, положив почин серьезному исследованию деревянных памятников
родного зодчества…» [33].
Академик
архитектуры Лев Владимирович Даль (1834-1878) был сыном знаменитого
лексикографа, автора известного толкового словаря живого великорусского языка
Владимира Ивановича Даля. Образование получил в Императорской Академии
Художеств. В 1869 году был избран членом-корреспондентом Императорского
Московского археологического общества, постоянно принимал участие в его
деятельности по вопросам древнерусского зодчества [34].
Скончался Л. В. Даль в Москве в 1878 г. на 44 году жизни [35].
Изучению
памятников деревянного зодчества России предшествовал известный исторический
курьез. Об этом свидетельствует «Дело правления Императорской академии
художеств. О командировании академика Даля в Индию для изучения древних
архитектурных памятников, продолжающих служить археологическому разрабатыванию
материалов для основания русского архитектурного стиля» (начато 14 января
1871 года). Из него следует, что Академия Художеств решила командировать
двух архитекторов в Индию «для изучения в ней древних архитектурных памятников,
так как индийская архитектура есть прототип русской» [36].
В этой поездке предполагалось также участие художника
В. В. Верещагина. Но посещение Индии с данной целью, видимо, не
состоялось.
В
1873 году Совет Академии Художеств направил Л. В. Даля в «…
командировку по России с научно-художественной целью собирания материалов по
русской архитектуре в особенности и по русскому искусству вообще». В помощники
ему были определены ученики- архитекторы: Леонов и Веселовский. Поездка была
предпринята в связи с озабоченностью Академии проблемой сохранения памятников
архитектуры «от разорения, уничтожения и переделок» [37].
Предваряя
поездку по России Л. В. Даль составил список вопросов для рассылки по
губерниям, согласно которым на местах проводился сбор сведений о памятниках
древнерусского искусства, в том числе и о древних церквах в Олонецкой губернии [38].
Список
старинных церквей Олонецкой губернии был подготовлен и представлен в
Императорскую Академию Художеств Олонецким губернским статистическим комитетом
в 1876 году (за № 119) [39]. В Списке даны
сведения о более чем 80 церквах, в том числе, и церквах Кижского погоста.
В
Списке перечислены церкви: в г. Петрозаводске, Петрозаводском уезде (погостах
Кижском и Яндомозерском; в селе Машозеро; приходах: Брусненском, Вознесенском,
Великогубском, Вырозерском, Космозерском, Шокшинском, Шелтозерско-Горнем,
Типиницком, Кузарандском, Кондопожском, Гиморецком, Рыборецком,
Шелтозерско-Бережном, Лычно-Островском, Мунозерском, Сямозерском, Вешкельском,
Салминическом, Святозерском; а также в г. Олонце, Олонецком уезде,
Лодейнопольском и некоторых других приходах.
Зафиксированы
церкви в г. Вытегре и Вытегорском Погосте; в г. Повенце; постройки в
Палеостровском, Климецком, Александро-Свирском монастырях; Яшезерской,
Андрусовской пустынях; а также в Каргопольском уезде — монастырях
Спасо-Каргопольском, Александро-Ошевенском, Успенском девичьем. В Пудожском
уезде отмечен Муромский монастырь. К наиболее значимым церквам отнесены:
Петропавловская деревянная церковь в г. Петрозаводске, Кижская, Машезерская и
другие.
Во
время поездки Л. В. Далю было выдано Свидетельство Императорской
Академии Художеств от 18 мая 1876 года «об оказании
беспрепятственного доступа и содействие в исполнении возложенного на него
поручения» [40].
В
письме-отчете академик Л. В. Даль писал: «… я отправился осматривать
деревянные церкви Олонецкой губернии, список которых был прислан в Академию
Олонецким Статистическим Комитетом, вопреки моего ожидания я нашел там
несколько церквей очень старинных, части которых может уцелели ещё от
15 века; вообще во всей губернии все старинные деревянные церкви очень
хорошо содержатся и никогда не портятся при исправлениях, даже царские врата и
планы из старых иконостасов обыкновенно сохраняются на стенах церкви; при
каждой церкви имеются описи с верным обозначением года постройки церкви и всех
позднейших переделок, чего я никогда не встречал по всей России. К несчастью
позднее время года мне не позволило осмотреть все уезды Олонецкой губернии и
пришлось это отложить до следующего года. Всего же мною снято в Олонецкой
губернии около десятка разных типов деревянных церквей. Все собранные в
настоящее время вещи я надеюсь окончательно привести в порядок и представить в
Академию к концу года. Архитектор Л. Даль» [41].
Вскоре
была подготовлена «Опись рисункам, составленным академиком Далем и учениками
Леоновым и Веселовским во время путешествия по России в 1876 году» [42]. Среди рисунков имеются изображения Преображенской
церкви Кижского погоста Олонецкой губернии [43] и
выносной запрестольный крест Преображенской церкви на Кижском погосте,
перенесенный из прежней церкви [44].
Сохранились
и другие рисунки и письма академика Л. В. Даля, датируемые
1871-1887 годами [45], а также сообщение о
посещении Л. В. Далем в августе 1876 года острова Кижи [46].
Рисунки
деревянных церквей, в том числе и кижских, были представлены в 1877 году
на технической выставке в Соляном городке [47].
Осуществить
свою вторую поездку по Олонецкой губернии академику Л. В. Далю не
удалось, так как вскоре, в 1878 году, он скончался.
Материалы
по Преображенской церкви (размер, план, детали, фасады, перспективный план) и
акварели Л. В. Даля хранятся в научно-исследовательском музее
Российской Академии Наук [48].
Статья
Л. В. Даля «Старинные деревянные церкви Олонецкой губернии» была
опубликована в 1877 году в журнале «Зодчий» и в 1878 году в сборнике
«Олонецкие губернские ведомости» [49]. Таким образом,
академик Л. В. Даль стоял у истоков практического изучения
особенностей деревянного зодчества России. Путешествие по России (Поволжью и
Олонецкой губернии) убедило его в самобытности деревянного зодчества России.
В
контексте рассматриваемой темы, значительный интерес представляют выявленные
материалы о подготовке «Метрики» на памятники зодчества, состоявшей из
многочисленных вопросов на 14 страницах. Об этом свидетельствует
«Докладная записка в Императорскую Академия Художеств Трувонта Кибальчича о
составлении Метрики для получения верных сведений о древне-православных храмах
Божиих, зданий и художественных предметов» от 17 февраля 1886 года [50].
В
«Докладной записке» Трувонт Кибальчич пишет: «Императорская Академия Художеств,
озабочиваясь не только изучением, но и содержанием древнерусских художественных
памятников за последние 15 лет принесла несомненную большую услугу
искусству… Русское государство, считавшееся до того времени только отпрыском
магометанского, наконец заявлено самобытным, с такими характеристическими
особенностями, каких нет в искусстве других национальностей Европы».
Первоначально
программа ограничивалась весьма узким предметом — сохранением только старинных
зданий. «При страшном разрушении и искажении памятников старины под видом
«усугубления благолепия»… и научной реставрации… для русского искусства
делаются большие невозвратимые потери» [51].
Трувонт
Кибальчич предложил «направить дальнейшую деятельность Академии Художеств на
воспроизведение в рисунках памятников древнего русского зодчества» и составил
образец «Метрики». В архиве ИИМК имеются «Метрики» 1887 года, собранные
Академией Художеств и по Олонецкой епархии, в том числе, и по церквам Кижского
погоста [52].
Трувонт
Кибальчич высоко оценил деятельность академика Л. В. Даля и его
учеников, командированных Императорской Академией Художеств в 1876 году с
научно-художественной целью изучения памятников народного деревянного зодчества
России. Он же отметил, что «такими же пионерами со стороны Академии по изучению
древнерусских художественных памятников чисто с художественной стороны явились
гг. Горностаев, Веселовский, Павлинов, Суслов и др.» [53].
В
начале 20 века на Север началось паломничество художников и архитекторов:
их привлекало то, что ещё сохранилось здесь в своей первозданности. Но Север не
избежал обновления: начала проявляться тяга к новизне и небрежное отношение к
старине.
В
1904 году художник И. И. Билибин настоятельно призвал беречь «от
варварских ремонтов и вандальского уничтожения» древние деревянные церкви,
убеждал сохранять их «как этнографические реликвии от прошлого времени» [54].
Немного
ранее, в 1890-е годы, в России начали появляться специальные духовные музеи, с
целью формирования коллекций из культовых предметов.
В
1907 году постановление Черниговского Епархиального съезда утвердило
культовый памятник музейным предметом, что позволило продолжить формирование
коллекций [55].
Таким
образом, становление культового памятника музейным предметом произошло с
благословения церкви как способ спасения памятников древнерусского искусства.
В
начале 20 века в семинариях был введен курс лекций по древнерусскому
культовому зодчеству и особенностям ремонтов памятников архитектуры [56].
Была
проведена огромная работа по сбору, сохранению, обследованию местных памятников
древности, их фотофиксации, а также по принятию мер по их сохранению.
С
1912 года Императорская Археологическая комиссия установила контроль за
ремонтом старинных церквей [57].
В
1920-е годы наиболее выдающиеся памятники искусства и старины начали ставить на
государственную охрану. В это время были составлены ценнейшие для изучения
деревянного зодчества Олонецкой губернии «Карты Петрозаводского, Олонецкого и
Пудожского уездов, с показанием монастырей, погостов и часовен, обследованных
отделом охраны за 1920 год». Составлены карты были Федором Каликиным. На
карте Петрозаводского уезда Кижский погост выделен в числе объектов, получивших
Охранную грамоту. Карты были выполнены качественно, в цветном исполнении (См.
Приложение 2/1-4). В настоящее время они хранятся в архиве Института истории
материальной культуры РАН (Санкт-Петербург) [58].
Там
же хранятся и другие материалы включающие анкетные листы, рапорты, обмеры,
фотографии, в том числе и почтовые открытки по Кижским церквам, часовням
Кижского ожерелья и другим культовым памятникам [59].
Фотооткрытка
«Церковь Преображения Господня в Кижах» выполнена в начале 20 века в
фотографии Н. Чеснокова, в Одессе [60]. Там же
были изданы фотооткрытки «Погост Кижи Олонецкой губернии Петрозаводского уезда»
[61]. «Церковь Успения Богородицы в Кондопоге Олонецкой
губернии Петрозаводского уезда», «Церковь Александра Свирского. 1769 г. в
Космозере», «Вознесенская церковь в Типиницах 1767 г.», а также «Главы
церкви Преображения Господня в Кижах Олонецкой губернии Петрозаводского уезда» [62].
Постепенно
приобретались опыт и навыки работы по спасению памятников архитектуры в России.
К
началу 20 века источниковая база по изучению культового деревянного
зодчества в России была уже довольно значительной.
[1] Архив Ин-та истории материальной культуры РАН (далее -
ИИМК) , ф.3, ед.хр.590.
[2] Протоколы заседаний Отделения Русской и Славянской археологии
за 1853-1863 / Архив ИИМК, ф.3, ед. хр.408, л.86-87. (Заседание от
17.01.1858 г.).
[3] Журнал Главного Управления Путей Сообщения и Публичных
Зданий. Первая книга. 1858. январь-февраль.
[4] Виноградов А. Памятники деревянного церковного зодчества
в епархиях Новгородской, Тверской , Ярославской, Иркутской и Красноярской 17 и
18 веков. Учебно-миссионерский отчет. 1895 / Российская Академия Художеств
(далее - РАХ). Научная библиотека. Н-1516. (Автор рукописи - иеромонах Алексей
Виноградов, сотрудник Императорского Русского Археологического общества,
Почетный Вольный Общник Императорской Академии Художеств и корреспондент
Общества Поощрения Русских Художников в С-Петербурге).
[5] Виноградов А.Н. Памятники деревянного церковного
зодчества в епархиях Новгородской, Тверской, Ярославской, Иркутской и
Красноярской 17 и 18 веков (с 36 таблицами чертежей). СПб., 1892 / РАХ. Научная
библиотека. Е/184. (Приложение 1, табл.1, 2).
[6] Виноградов А. Памятники деревянного церковного
зодчества... 1895. Л.4.
[9] Виноградов А. Памятники деревянного церковного
зодчества... 1895. Л.2,4.
[11] Виноградов А. Памятники деревянного
церковного зодчества... 1895. Л.35.
[12] Виноградов А. Памятники деревянного
церковного зодчества... 1895. Л.35.
[16] Виноградов А. Памятники деревянного
церковного зодчества... 1895. Л.76об.
[18] Виноградов А. Памятники деревянного
церковного зодчества... 1895. Л.76об, 77.
[20] Виноградов А. Памятники деревянного
церковного зодчества... 1895. Л.86.
[21] Виноградов А. О церковных памятниках
древнерусского зодчества в епархиях: Новгородской, Тверской, Ярославской,
Иркутской и Красноярской. Чтение в С.-Петербургском Обществе Архитекторов.
СПб., 1891 / РАХ. Научная библиотека. G-407. С.7.
[24] Виноградов А. О церковных памятниках
древнерусского зодчества в епархиях... 1891, с.8.
[26]Перспективные виды древне Русских деревянных
церквей и часовен. СПб., 1895 / РАХ. Научная библиотека. Ст.26-1-5. Автор
- Воскресенский В.Н., ученик рисовальной школы Общества поощрения Художеств в
Санкт-Петербурге.
[27]Голышев Н. Памятники деревянных церковных
сооружений. Старинные деревянные храмы во Владимирской губернии. 1879 / РАХ.
Научная библиотека. Н-74.
[28] Голышев Н. Памятники деревянных церковных
сооружений..., с.1.
[32] Голышев Н. Памятники деревянных церковных
сооружений..., с.5.
[33] Суслов В.В. Очерки по истории древнерусского
зодчества. СПб., 1889. С.85.
[34]Даль Л.В. (1834-1878) // Императорское
Московское археологическое общество. 1864-1914. Т.2. Библиографический словарь
членов общества. М., 1915. С.101-102. Табл. 6.
[35]Петров П.Н. Лев Владимирович Даль
(1834-1878). Некролог // Там же, с.1-8.
[36]Российский Государственный исторический архив
(РГИА). ф.789, оп.7, д.8. (1871 г.).
[37]Докладная записка Правления Императорской
Академии Художеств. Ноябрь, 1875 г. / Там же, ф.789, оп.7, д.8. (1871-1877
гг.).
[39]Список старинных церквей, находящихся в
городах, уездах, монастырях и пустынях Олонецкой губернии, составленный
Олонецким статистическим комитетом от 6 мая 1876 г. / РГИА. Ф.1, оп.7, д.8,
лл.81, 83-99, 104-105.
[40] Список старинных церквей..., л.99.
[41]Письмо-Отчет академика Л.В.Даля об
исследовании памятников русского зодчества России / РГИА. Ф.789, оп.7, д.8,
(1876 г.), лл.104-105.
[42]РГИА, ф.789, оп.7, д.8, лл.111-112, 116.
[46]ЦГАРК, ф.30, оп.3, ед. хр. 315/156,
л.36-37; Олонецкие губернские ведомости.1887. № 23. С.252-253.
[47]Петров П.Н. Указ.соч., с.7.
[49]Даль Л.В. Старинные деревянные церкви
Олонецкой губернии // Зодчий. 1877. № 11 = Олонецкие губернские ведомости.
1978. № 31.
[50]Архив ИИМК, ф.1, 1890, № 25. л.1.
[51] Докладная записка в Императорскую Академию
Художеств Трувонта Кибальчича о составлении Метрики для получения верных
сведений о древне-православных храмах божиих, зданий и художественных предметов
от 17 февраля 1886 года / Архив ИИМК, ф.1, 1890, № 25, л.2
[52] Метрика для получения верных сведений о
древне-православных храмах Божиих, зданиях и художественных предметах Олонецкой
губернии Петрозаводского уезда Кижского погоста / Архив ИИМК, ф.Р-III, 4217.
Л.1,1б. 1887.
[53]Докладная записка в Императорскую Академию
Художеств Трувонта Кибальчича..., л.2.
[54] Билибин И.И. Народное творчество Русского
Севера // Мир искусства. 1904. № 11. С.38.
[55] Фирсова Л.Д. Сохранение памятников
культового зодчества в Архангельской губернии в 19 - начале 20 века (к истории
вопроса) // Музей под открытым небом в современных условиях. Сборник докладов
международной научно-практической конференции, посвященной 20-летию
Архангельского Государственного музея деревянного зодчества и народного искусства.
Архангельск, 1995. С.42.
[59]Архив ИИМК, ф.67,ед.хр.41. (1920 г).
[60]Там же, фотоархив, 0.34.86.№ 55991.
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский