РусАрх - Кузнецов А.А. Городец на Волге: от основания до 1238 года

РусАрх

Электронная научная библиотека

по истории древнерусской архитектуры

Источник: Кузнецов А.А. Городец на Волге: от основания до 1238 года. В кн.: Городецкие чтения. Выпуск шестой. Материалы научно-практических конференций VI Городецкие чтения (6 декабря 2008 г.) и II Александро-Невские чтения (27 февраля 2009 г.). Городец, 2009. Все права сохранены.

Размещение электронной версии в открытом доступе произведено: www.radilov.ru. Все права сохранены.

Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2011 г.

А.А. Кузнецов

Городец на Волге: от основания до 1238 года

Готовя данную статью, я понимал, какую рискованную задачу пытаюсь решить. Во-первых, трудно внести новое по данной теме после исчерпывающих исследований А.Н. Насонова, В.А. Кучкина, Б.М. Пудалова, Т.В. Гусевой. Во-вторых, тяжело быть скептиком в тех областях, где укрепилось неисточниковое общественное знание о прошлом. Первую трудность можно преодолеть тем, что в истории всегда надо возвращаться к исследованным темам, новый взгляд, новые идеи могут уточнить и пояснить решение отдельных проблем. Избегая конфронтации с общественным сознанием, надо указать на его собственную противоречивость.

Древнерусский Городец, как заметила специалист в археологии Городца Т.В. Гусева, обрамлён двумя фигурами, соответственно и двумя датами — Юрий Долгорукий (1152 г.) и Александр Невский (1263 г.). Они сливаются так, как слились эпохи в поэтической автобиографии А.С. Пушкина: «Мой предок Рача мышцей бранной святому Невскому служил». Как показал С. Б. Веселовский, легендарный предок династии Пушкиных Ратша (Рача) должен был появиться в Новгороде в середине XII в., а с Александром Невским на Неве со шведами храбро бился правнук Ратши — Гаврила Олексич. Отмечая эту аналогию, надо отметить, что Ратша появился в Новгороде в середине XII в., то есть в то время, когда, по мнению современных городчан, Юрий Долгорукий заложил их город.

Здесь надо вслед за В.А. Кучкиным, Б.М. Пудаловым, Ю.Г. Галаем и Т.В. Гусевой указать на некоторые истоки этого предубеждения в нижегородской краеведческой традиции XIX в., укрепившиеся затем в 1952 г. в силу капризов политической моды [Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984. С. 91–92; Пудалов Б.М. Начальный период истории древнейших русских городов Среднего Поволжья (XII – первая треть XIII в.). Нижний Новгород, 2003. С. 17–20]. Несмотря на то, что в 1842 г. П.И. Мельников-Печёрский без комментариев зафиксировал, что первое упоминание Городца на Волге в летописях датировано 1171 г. [Мельников (Андрей Печёрский) П.И. Исторические заметки // Полное собрание сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печёрского). Т. VII. СПб., 1909. С. 496. В данной заметке П.И. Мельников явочным порядком скорректировал дату первого упоминания Городца на Волге — 1173 г., данную в работе, изданной в 1841 г.: Мельников (Андрей Печёрский) П.И. Очерки мордвы // Полное собрание сочинений П.И. Мельникова... С. 412], что А.С. Гациский, опираясь на летописи, в комментариях к «Нижегородскому летописцу» указал дату основания Городца Андреем Боголюбским — 1164 г. [Гациский А.С. Нижегородский летописец. Нижний Новгород, 1886. С. 8. Прим. **. Здесь же А.С. Гациский допустил ошибку, назвав основателем Городца некоего великого псковского князя Георгия, сына некоего Всеволода Ярославича. На это обратил внимание в 1891 г.: Экземплярский А.В. Суздальско-Нижегородское великое княжество // Храмцовский Н.И. Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода. Нижний Новгород, 1998. С. 476. Высказанное на конференции предположение Д.Ю. Кривцова, что имена основателя Городца и его отца взяты А.С. Гациским из Китежского летописца, напрямую не подтверждается его текстом и может быть обосновано допущениями, что нижегородский краевед XIX в. перепутал имя отца Всеволода — вместо Мстислава Ярослав, что краевед соотнёс Китеж с Городцом (см.: Китежский летописец // Путь к граду Китежу: Князь Георгий Всеволодович в истории, житиях, легендах. СПб., 2003. С. 167–173). Поэтому от такого объяснения, к сожалению, приходится отказаться. Сам А.В. Экземплярский чёткого мнения относительно даты возникновения Городца не привёл, указав, что Городец в 1172 г. уже мог существовать.
Справедливости ради надо отметить, что в другой, менее научной и более ранней, работе А.С. Гациский указал возможность существования Городца в XI в.: Гациский А.С. Нижегородка // Гациский А.С. Нижегородский летописец. Нижний Новгород, 2001. С. 39], что городецкая общественность в начале XX в. считала датой основания Городца 1163/1164 г. [4 Пудалов Б.М. Начальный период истории… С. 19], сейчас её наследников последней трудно переубедить в том, что дата 1152 г. надумана. Современные исследователи (В.А. Кучкин, Т.В. Гусева, Б.М. Пудалов) обнаружили истоки необоснованного удревнения Городца в нижегородской краеведческой традиции, тогда как есть явные и очевидные параллели этого сюжета в других городах России.

Речь идёт о нынешнем Касимове (Городце Мещёрском, Городце Окском). Подобно Городцу на Волге, поборники старины Касимова тоже в XIX в. стали доказывать, что их город появился в 1152 г., подвёрстывая летописные указания о Городце вплоть до смерти Александра Невского (не считая упоминания смерти Михалки и разорения Городца в 1238 г.) под раннюю историю Касимова. Уже в 1842 г. П.И. Мельников-Печёрский выступил резко против «касимовского мнения», что Александр Невский скончался в Городце на Оке и на основе историко-географических и текстовых реалий отстоял Городец на Волге как место кончины князя. В этой же работе П.И. Мельников указал, что истоки отождествления древнерусского Городца с Городцом Касимовым обнаруживаются в «Географическом Лексиконе Российского Государства» Миллера, оттуда перешло в Словарь Щекатова. Затем перекочевало в «Энциклопедический Лексикон» Плюшара, где есть статья и о том, что Александр Невский умер в Городце на Волге [Мельников (Андрей Печёрский) П.И. Исторические заметки // Полное собрание… С. 496–498]. И ныне на общероссийском уровне слава упоминаний Городца до 1238 г. в летописях нередко признаётся за Городцом Мещёрским на Оке [См., например, недавнее справочное издание, где говорится, что Касимов основан в 1152 г., что в 1263 г. в Касимове, тогда называвшимся Городцом Мещёрским, умер Александр Невский: Касимов // Города России: энциклопедия. М., 1994. С. 182 (в этой же статье указана библиография, в том числе и XIX в.). В этом же сборнике о Городце на Волге говорится, что он основан во второй половине XII в. – в 1152 г. или в 1172 г.: Городец // Города России: энциклопедия. М., 1994. С. 108. Можно вспомнить и коллекционную монету из серии «Древние города России», посвящённую Касимову, основанному, якобы, в 1152 г]. Примечательно совпадение начальной даты у двух Городцов — 1152 г. Она появилась после 1842 г., когда П.И. Мельников заочно полемизировал с Миллером и Щекатовым. У неё нет источникового обоснования. А Городец Мещёрский (будущий Касимов), вообще впервые назван в источниках в XIV в.

Действительно, если посмотреть на упоминания Городца в летописях в 1171/1172 г. [Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей (далее — ПСРЛ). Т. I. М., 1997. Стб. 364; Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т. II. М., 1998. Стб. 564–565], в связи с битвой на Липице и её последствиями, переговоров с булгарами в 1220 г., то ничего в этих сведениях не противоречит тому, чтобы дилетант мог идентифицировать город с будущим Касимовым. Подобно общественному восприятию истории Городца на Волге, общественность Касимова и Рязани возводит историю своего Городца Мещёрского к 1152 г. и лишает прошлого Городец на Волге. Укрепляет эту позицию и стремление татарской общины РФ сделать Касимов древним тюркским городом, чтобы обосновать своё изначалие на тех землях, откуда их, якобы, потеснила Древнерусская государственность (ради этого некорректно подкрашивают тюркской (мишарской) окраской финно-угорский субстрат Городца Мещёрского; при этом забывается, что тюркское население и название Касимов были обретены Городцом Мещёрским лишь в XV в. по воле московского князя.). Такое стремление уже обрело характер идеологической экспансии на основе потребительского отношения к истории: удревнение Казани — «тюркизация» и «исламизация» устья Оки до 1221 г. [См.: Арсюхин Е.В. Полумесяц над Волгой: историко-публицистический очерк. Нижний Новгород, 2005; Хайретдинов Д. Кто основал Нижний? или Да здравствуют идеологи! // Медина аль-Ислам. 2005. № 3 (6). Март-апрель. См. критику этих положений: Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в политической истории первой трети XIII в. Особенности преломления источников в историографии. Нижний Новгород, 2006. С. 374–396, 471–485; Он же. «Булгаристский подход» в изучении истории Среднего и Верхнего Поволжья в XII – первого сорокалетия XIII вв.: перспективы и проблемы // Форумы российских мусульман. Ежегодный научно-аналитический бюллетень, № 3. Нижний Новгород, 2008. С. 62–65] — «тюркизация» и «исламизация» Москвы и Подмосковья до 1147 г. Понятно, что такой накат и закономерная «обратная волна» в общественном сознании мешают делу установления гражданского мира. Поэтому на историках, представителях гуманитарного знания вообще лежит задача прямо и честно говорить о результатах добросовестного научного поиска.

Проблема требует решения, если представить, что «истории» Городца на Волге и Касимова выйдут из своих локальных ниш и столкнутся на общероссийском уровне, политики которого сейчас используют в своей деятельности исторический аргумент. В спорах двух мифов общественного сознания трудно будет предугадать победителя. Тем более, нижегородцам обидно будет, если триумф достанется неправой с исторической точки зрения стороне.

Надо поставить историографическую проблему: откуда на общероссийском уровне взялась дата основания Городца — 1152? Из нижегородской краеведческой среды её не вывести. Её источник — «История Российская» В.Н. Татищева. Он указал в примечаниях к основному тексту «Истории Российской», что Юрий Долгорукий, вытесненный из Южной Руси, в 1152 г. ознаменовал своё появление в Залесской земле закладкой ряда городов [Татищев В.Н. История Российская. Т. III. М.–Л., 1964. С. 44], в числе которых был и Городец [Татищев В.Н. История Российская. Т. III. Прим. 458. С. 241]. С опорой на источники сузил «список Татищева» в начале XX в. (когда городчане считали датой основания города 1164 г.) А.Е. Пресняков, исключив из него Городец [Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. М., 1998. С. 37–38. На это достижение А. Е.Преснякова указал: Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 85]. Вывод А.Е. Преснякова, с которым согласился В.А. Кучкин, подтверждается текстологически.

Исследователи, говоря о «списке Татищева», ссылались на II-ю редакцию «Истории Российской», но подобный список имеется и в I-й редакции. В нём Татищев написал, что города, основанные Юрием Долгоруким, могли называться именами городов Южной Руси [Татищев В.Н. История Российская. Т. IV. М.–Л., 1964. Прим. 325. С 442]. В обеих редакциях Татищев процитировал некую «Новгородскую летопись», которую из имеющихся сейчас в распоряжении источников идентифицировать не удаётся. Даже при условии того, что Татищев использовал утерянный ныне источник, это не отменяет того, что историк вывел названия для ряда городов Северо-Восточной Руси, отталкиваясь от южнорусских городов. А вот во II-й редакции Татищев так построил фразу в Примечании 458, что её можно понять следующим образом: южнорусские названия свидетельствуют о закладке Городца Юрием Долгоруким. Опять-таки нет точных указаний на то, о каком Городце писал Татищев. Поэтому исследователи «городецких древностей» равным образом использовали эту дату 1152 г. для начала истории Городца на Волге и Касимова. Итак, В.Н. Татищева можно считать причастным к неправомерному удревнению Городца, что в XX в. стало стереотипом общественного сознания. Между тем, города, которые Юрий Долгорукий действительно заложил в 1152–1154 гг.: Кснятин, Юрьев, Дмитров, Москва и Переяславль [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 85] — свидетельствуют, что князь укреплял центр княжества и западную его часть. Для переброски власти княжества на левый берег Волги понадобились политический кругозор и воля Андрея Боголюбского.

Эти два аргумента — текстологический и историко-географический — достаточны для того, чтобы не принимать 1152 г. как год основания Городца и вернуться к прежней датировке — периодом 1164–1171 гг. В этом случае отпадает необходимость ещё в одном аргументе — интерпретации уникального сведения Типографской летописи о набеге волжских булгар на Ярославль в 1152 г. [Типографская летопись // ПСРЛ. Т. XXIV. М., 2000. С. 77]. Считается: поскольку булгары по Волге прошли к Ярославлю, то Городца в 1152 г. не было [Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. М., 1951. С. 191; Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 90; Пудалов Б.М. Начальный период истории… С. 14–16]. А.Ф. Медведев полагал, наоборот, что Юрий Долгорукий именно после этого набега заложил Городец, чтобы закрыть верхнюю Волгу от непрошенных гостей [Медведев А.Ф. Основание и оборонительные сооружения Городца на Волге // Культура Древней Руси. М., 1966. С. 158]. Недавно был представлен ряд аргументов, чтобы доказать: оригинальное сведение Типографской летописи под 6660 годом о набеге булгар на Ярославль есть сознательно искажённое известие Новгородской первой летописи о попытке Юрия Владимировича Долгорукого присвоить новгородские дани [Кузнецов А.А. О достоверности сведения о набеге булгар на Ярославль в 1152 г. // Вестник Нижегородского университета имени Н.И. Лобачевского. Серия История. Выпуск 2 (6) Нижний Новгород, 2006. С. 94–104].

Уже после 1952 г., когда был отпразднован 800-летний юбилей Городца на Волге, в советской историографии вновь стала укрепляться дата основания Городца — 1152 г. Н.Н. Воронин в книге, вышедшей через 9 лет после юбилея, считал, что существование археологических следов существования Городца в XII в. свидетельствует о его закладке Юрием Долгоруким [Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII–XV вв. Т. I. М., 1961. С. 55 56]. Понятно, что так не могло быть. А.Ф. Медведев использовал для обоснования даты основания Городца Супрасльскую летопись, где путано сообщается о том, что некий Борис Михалкович укрепил Кидекшу «тои же Городец на Волъзе» [Никифоровская летопись; Супрасльская летопись // ПСРЛ. Т. XXXV. М., 1980. С. 19, 36]. А.Ф. Медведев считал, что насыпание валов в Кидекше должно было совпасть с постройкой храма в Кидекше в 1152 г. Отсюда бездоказательно Медведев посчитал, что тогда же и был возведён Городец [Медведев А.Ф. Основание и оборонительные сооружения Городца на Волге… С. 158–159]. Не вдаваясь в детали, надо отметить, что поздний характер этого сообщения Супрасльской летописи, неясность в отношении Бориса Михалковича не позволяют принять его как достоверное.

В.А. Кучкин указал, что если следовать Супрасльской летописи, то Городец должен был основать не Юрий Долгорукий, а его внук Борис. Учитывая то, что Михалка Юрьевич к 1152 г. был не столь зрел, чтобы обзавестись сыном, надо говорить о том, что Борис Михалкович, если и был, то мог ссыпать «Кидекшу, тои же Городец», значительно позднее. Также В.А. Кучкин показал, что вывод даты основания Городца — 1152 г. — насильственно привязан к сведению Супрасльской летописи [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 92].

Последнюю попытку свести начало истории Городца к 1152 г. предпринял Н.Ф. Филатов. В многочисленных сочинениях он представил аргументы «от Татищева», не ссылаясь напрямую на него, и от своеобразной интерпретации Супрасльской летописи. Понятно, что эклектическое соединение давно отвергнутых доводов не могло придать им силу научного доказательства и лило воду на мельницу местного городецкого самосознания.

Надо отметить то, что для исторической науки проблемы даты основания Городца нет. Источник неверной даты — 1152 г. — найден. Поэтому остаётся сделать ещё один шаг, самый трудный: корректно и деликатно внушить это знание обществу. Необходимо убедить, что омоложение истории Городца на 12 19 лет не отнимет у него мужественную славу одного из древнейших городов Северо-Восточной Руси, древнего города Нижегородской области. Тем более, место основателя Городца занимает Андрей Юрьевич Боголюбский — устроитель Залесской земли, в отличие от отца придававший ей больше внимания.

* * *

Отказ от даты основания Городца в 1152 г. позволяет снять ещё одну проблему: какова история этого города в период 1152–1172 гг. Мнимое основание Городца в 1152 г. ничего не даёт науке и общественному знанию о прошлом. Зато другие редкие вехи истории Городца удачно вплетаются в реалии эпохи второй половины XII – первого сорокалетия XIII в.

Первое упоминание Городца — 1171/1172 гг. — позволяет отнести возникновение города в период 1164–1171 гг., после громкого и победоносного похода на булгар Андрея Боголюбского. Семь лет — срок, в который достаточно построить город вдали от Владимирского княжества. Трагическая гибель Андрея Боголюбского в 1174 г. не дала осуществиться его политическим замыслам. Городец остался городом без имени [Пудалов Б.М. Начальный период истории древнейших русских городов… С. 71 75]. Следующее его упоминание связано со смертью Михалки Юрьевича. В данном случае не важно, умер ли этот князь там или нет, но он направлялся туда [Лаврентьевская летопись… Стб. 380. Пудалов Б.М. Начальный период истории древнейших русских городов… С. 41–44]. Утвердившийся в трудных условиях борьбы с племянниками, ростовцами во Владимире князь первым делом направился в Городец.

Затем о Городце историки вспоминают лишь в связи с другими событиями и процессами. В 1178 г. был основан Устюг [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 93 (со ссылкой на Вычегодско-Вымскую (Мисаило-Евтихиевскую) летопись)], тогда же или чуть позже — Унжа (упомянута впервые в 1219 г.). Важную роль в основании этих городов сыграл Городец, откуда и шёл вверх по Волге, а далее на северо-восток поток переселенцев [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 95]. В 1183 г. состоялся масштабный общерусский поход на Волжскую Булгарию [Лаврентьевская летопись… Стб. 390]. В.Н. Татищев ввёл в текст «Истории Российской» произвольное указание на то, что местом сбора рати был Городец [Татищев В.Н. История Российская. Т. III. М.–Л., 1964. С. 129–130]. Как В.Н. Татищев пришёл к такому умозаключению? В походе 1183 г. принимал участие белозерский полк: ему удобнее было спускаться от Ярославля к Городцу и к устью Оки [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 94–95]. Видимо, так же считал и В.Н. Татищев. В 1185 г. Всеволод Юрьевич посылал рать на булгар во главе с воеводами. Пунктом отправления на булгар, вероятно, был Городец, поскольку сказано, что воеводы возглавляли городчан [Лаврентьевская летопись… Стб. 400].

Учитывая эти случаи возможной роли Городца в событиях и процессах второй половины XII в., можно сказать, что он был использован Всеволодом Большое Гнездо как военная база и как перевалочный пункт для направления колонизации на северо-восток. С 1190-х годов Всеволод Юрьевич всё более втягивался в борьбу за общерусское доминирование. Внимание к восточным окраинам княжества и продвижению на восток ушли на второй план. Но в это время происходит интенсивное развитие округи Городца. Русские поселенцы, начавшие осваивать окрестности Городца, быстро заполнили пустующую в демографическом и этническом отношениях территорию [Антонов Д.А. Основные этапы освоения Нижегородского Заволжья во второй половине XII – конце XVI вв. // Нижегородские исследования по краеведению и археологии. Вып. 9. Нижний Новгород, 2005. С. 28 29].

Основание и развитие Городца на левом берегу Волги замкнуло в кольцо ту территорию, которая сейчас называется правобережной частью Нижегородской области. Путь от Владимира на Городец до 1220 г. шёл через устье Нерли Клязьминской к Боголюбову, затем к — селу (урочищу) Омут (Омуцкое) у Суздаля и поворачивал на север и далее на восток (севернее Палеха). Уже оттуда через Волгу дорога выходила к Городцу [Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 204]. Такой маршрут показывает, что короткого восточного выхода от Владимира на Волгу у Городца по территории будущей Нижегородчины до 1221 г. не было. На севере этот путь шёл по границе Владимирского княжества, на юге земли к востоку от Гороховца поджимались рязанскими и муромскими князьями. На этих землях проживали мордовские племена. Можно сказать, что закладка и развитие Городца делали неизбежным решение вопроса о проникновении в этот анклав. Речной маршрут в Городец из Владимира и обратно был связан так или иначе с преодолением большого участка Волги или Оки против их течения вдоль берегов, на которые не распространялась власть Владимирского княжества.

Решил эту задачу Георгий Всеволодович. Первые сорок лет XIII в. Городец упоминается в летописях исключительно в связи с Георгием Всеволодовичем. Старший современник и дядя Александра Невского, заложивший Нижний Новгород в год его рождения [Кучкин В.А. Александр Невский — государственный деятель и полководец средневековой Руси // Отечественная история. 1996. № 5. С. 20], Георгий Всеволодович восстановил и приумножил основы политической будущности Городца. То есть, князь возобновил прерванное развитие заволжского края, которое начал уже его дядя Андрей Боголюбский [Пудалов Б.М. Начальный период истории древнейших русских городов… С. 74 76].

После своего кратковременного княжения и поражения на Липице Георгий Всеволодович попал в Городец в 1216 г. Так Городец упомянут после долгого молчания о нём в летописях [Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов // ПСРЛ. Т. III. М., 2000. С. 56, 257]. Упоминание городчан в битве на Липице в летописях XV–XVI вв. надо признать поздней придуманной вставкой, нацеленной на увеличение войска Георгия и Ярослава Всеволодовичей. Надо было показать их численное превосходство над победителями, чтобы подчеркнуть неправоту первых [Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси… С. 248–249]. Почему же новгородские книжники вставили именно городчан? Источником такой вставки стало указание более ранних летописей на то, что Георгий был сослан в Городец. Кстати, именно это сообщение — не очень твёрдая основа гипотезы, что Георгий получил от отца, кроме владимирского стола, власть над Городцом.

Георгий Всеволодович прибыл в 1216 г., вопреки отдельным авторам, не в глухой угол, где одиноко возвышался Городец, а — в край, где было всё, что составляло атрибутику княжеской власти: город, сельская округа, подчиняющаяся ему. Но годичное пребывание Георгия Всеволодовича в Городце всё же было ссылкой. «Городецкий остров», отрезанный от развитого центра Владимирского княжества, исключал возможность Георгия Всеволодовича играть какую-либо политическую роль. Видимо, продолжительное знакомство с Заволжьем, особенностями его политико-географического положения привело князя к мысли о наведении «мостов» между Городцом и Владимирским княжеством. Воплощать этот замысел Георгий Всеволодович стал вскоре после вторичного вокняжения во Владимире в 1218 г. В 1219 г. булгары разорили Устюг и были отбиты от Унжи [Ермолинская летопись // ПСРЛ. Т. XXIII. М., 2004. С. 67; Московский летописный свод конца XV в. // ПСРЛ. Т. XXV. М.– Л., 1949. С. 115]. Этот рейд подтолкнул владимирского князя к организации похода на Булгарию. Летом 1220 г. Святослав Всеволодович вывел огромную рать в поход [Лаврентьевская летопись. Стб. 444–445].

После успеха Георгий Всеволодович начал зимой 1220 г. готовить следующий поход на булгар. Они после продолжительных уговоров вынудили его отказаться от похода и заключить с ними мир. Примечательно, что новый поход должен был начаться в Городце: туда был отправлен племянник Георгия Всеволодовича — Василько Константинович, позже там князь Георгий решил заключить мир с булгарами [Московский летописный свод конца XV в. С. 117]. Весной-летом 1221 г. был основан Нижний Новгород. Присоединяясь к точке зрения А.Н. Насонова, Н.Д. Русинова, надо отметить, что обе части названия города на устье Оки указывают на связь с Городцом: по отношению к нему город, основанный Георгием Всеволодовичем, был новым и нижним по Волге. Казалось бы, центр военно-политической деятельности должен полностью перейти в регион, расположенный с запада на восток между новым градом и Гороховцом. Начались войны с мордвой. Но в эту борьбу вмешались и булгары, чьи земли находились далеко на юго-востоке. В период 1223/1224 – 1229/1230 гг. шла полномасштабная война с Булгарией [Пудалов Б.М. Начальный период истории. С. 193–194], которая скудно отразилась в источниках. О ней свидетельствует лишь заключение мира в 1229/1230 г. [Симеоновская летопись // ПСРЛ. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 54] и можно к ней присоединить упоминание булгарского князя, воевавшего с Пурешей, сателлитом владимирского князя [Лаврентьевская летопись… Стб. 451], и поход в 1224 г. брата владимирского князя — Владимира Всеволодовича и их племянника Всеволода Константиновича, о цели которого не упоминается [Лаврентьевская летопись… Стб. 447].

Вероятно, в связи с этой войной возросла военная роль Городца. Тогда-то и началось вторичное укрепление города, возведение новых валов. Война с булгарами, стычки с мордвой давали необходимые рабочие руки. Окончание боевых действий, стабилизация обстановки в регионе замедлили или остановили это строительство.

В трудах археологов укрепление Городца в первой трети XIII в. связывается с обеспокоенностью владимирского князя Георгия из-за появления в Восточной Европе монголов. А.Ф. Медведев объяснил это тем, что князь Георгий так готовился к отражению монголов после 1229 г. Главный аргумент — незавершённость строительства укреплений [Медведев А.Ф. Основание и оборонительные сооружения Городца на Волге // Культура Древней Руси. М., 1966. С. 166–167]. А.Ф. Медведев мыслил категориями, близкими к современности. Сооружение местным населением огромных рва и вала требовало времени. Допуская строительство чужими (булгарскими) руками, надо объяснить, откуда и как доставлялось питание. Представляется, что связь между появлением монголов в Восточной Европе и укреплением Городца надумана. В Северо-Восточной Руси кочевники появлялись крайне редко. Поэтому вплоть до 1237 г. князь мог пребывать в спокойствии. Косвенно об этом свидетельствует и то, что он не укреплял регион устья Оки, довольствуясь там наличием Нижнего Новгорода. Южнорусские князья также не заботились укреплением своих границ.

Городцу в лихую годину нашествия Батыя было суждено в очередной раз разделить судьбу Георгия Всеволодовича. Город был разорён монголами в 1238 г. [Лаврентьевская летопись... Стб. 464], когда в борьбе с врагами погиб князь. В течение следующих 25 лет Городец за счёт сельской округи оправился от удара, но мало смог продвинуться в своём развитии. Можно без преувеличения сказать, что Городец, каким его видел Александр Невский, был таким, каким его оставил владимирский князь Георгий Всеволодович.

Благодаря Георгию Всеволодовичу, строительству им Нижнего Новгорода Городец оказался теснее, нежели раньше, связан с Владимирским княжеством. Это дало импульс для его развития, развития округи и, прежде всего, Волги от Кирилловых гор до устья Оки. Но потенциал этого развития реализовался значительно позже — лишь к середине XIV века [Грибов Н.Н. Мордва в контексте освоения русским населением Нижегородского Поволжья в XIII–XIV вв. // Краеведческие записки. Саранск, 2006. С. 23–24].

НА СТРАНИЦУ АВТОРА

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ САЙТА

Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.

Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.

Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.

Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.

Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.

Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,

академик Российской академии художеств

Сергей Вольфгангович Заграевский