|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
Источник: Маслов Ю.В. Москва белокаменная: Мячково или Дорогомилово? Все права сохранены.
Ю.В. Маслов
МОСКВА БЕЛОКАМЕННАЯ: МЯЧКОВО или ДОРОГОМИЛОВО?
Вариант «МЯЧКОВО»
История белокаменного строительства в Москве, хотя и освещена во многих работах, но по-прежнему таит в себе много неясностей и вопросов.
Древнейшие белокаменные постройки на территории современной Москвы датируются началом XIV в. Но где брали камень для возведения храмов в Залесской, а затем и Московской Руси? Как ни странно, но все исследования на эту тему так или иначе сходятся на мячковских каменоломнях в устье р. Пахры. Такое впечатление, что девонско-каменноугольное море плескалось лишь у этих каменоломен, интенсивно снабжая их кальцитом. На самом деле море это простиралось от Урала до Карпат и существовало ок. 350 млн. лет, способствуя осаждению на своём дне более чем 4500 метров известняковых пород. Это Московская синеклиза (1).
Микроорганизмы (фораминиферы, брахиоподы, губки и др.) формировали известняковые отложения более или менее равномерно. Впоследствии из-за вулканической деятельности произошли т.н. «выклинивания» карбонатных пород на поверхность нынешней Русской равнины, причём не только в Мячково. Известны каменоломни в Тучково, под Звенигородом, Наро-Фоминском, Серпуховым, в районе Люберец, Перервы. На территории современной Москвы существовали Коптевские, Алексеевские, Дорогомиловские, Даниловские и (возможно) Котловские каменоломни. Но академическая мысль упорно держится за устье Пахры, не желая осмотреться вокруг, строя иногда фантастические гипотезы о роли Мячкова в истории владимирского и московского белокаменного строительства. Возьмём к примеру статью доктора исторических наук Н.Н.Воронина «Московский кремль (1156–1367 гг.) Опыт расчёта строительства Московского Кремля 1366–67 г.г).». Приводимые в ней выкладки о затратах человеко-дней и тонно-кубометров можно воспринимать лишь с известной долей скептицизма, а данные об использовании Мячковских каменоломен не выдерживают никакой критики. Подобное не могло иметь место по нескольким причинам.
Причина 1. ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ. Согласно Н.Н.Воронину, для доставки камня из Мячково ежедневно из Москвы в зимний период выходил караван из 4560 возов. Дойдя до устья Пахры, возы загружались и тем же путём, т.е. по замерзшему руслу Москвы-реки, возвращались обратно. Таким образом, здесь работала «карусель» для бесперебойной доставки стройматериалов. Всё это происходило, по мнению Н.Н.Воронина, 120 зимних дней (видимо, с 1 ноября по 1 марта). Ну что же, давайте проанализируем предлагаемую гипотезу.
Расстояние от Кремля до Мячкова по руслу реки Москвы – 52–55 километров. Зимний световой день короток, в среднем 6–8 часов. Скорость лошади в упряжке шагом – 5–6 км/час, лёгкой рысью – 8–10 км/час. Вряд ли русло реки чистили от снега, значит, лошадям приходилось идти шагом по довольно глубокому снегу. Воз по длине и с учётом дистанции должен занимать 8–10 метров в длину, так что караван растянулся бы на 45 километров. В день при благоприятной погоде воз мог бы идти всего 5–6 часов, поскольку лошади требуется хотя бы 2–3 перерыва для отдыха по 30–40 минут каждый .К тому же, необходимы краткие остановки для удаления льда из ноздрей лошади (иначе она задохнётся) и с ресниц и век.
Получается, что чистого времени на дорогу остаётся 5-6 часов. Таким образом, к тому моменту, как начнёт темнеть, первая лошадь в караване прошла бы всего ок. 35–40 км, а последняя не сдвинулась бы с места. Ночь застала бы обоз на льду Москвы-реки. Костров разводить нельзя из-за опасности повредить лёд, придётся ночевать на морозе и людям, и лошадям.
Интересно, это учитывал Н.Н.Воронин в своих расчётах? Думается, что вряд ли… А ночь долгая, 15–17 часов, да и мороз крепчает! Сколько коней и людей замёрзнет к утру насмерть? А если снегопад, метель? Ладно, допустим, что все остались живы. На рассвете голодный обоз опять начал бы движение, через 2–3 часа первый воз достигнет Мячкова, а последний? Он будет добираться ещё целый световой день! Итого 2 дня только на то, чтобы дойти до каменоломен всему обозу! А ведь в это самое время из Москвы выходит уже второй обоз из 4560 возов и дышит в загривок первому… Притащившихся голодных людей и лошадей надо где-то разместить, обогреть и накормить! Для более чем 4500 лошадей и 9000 возчиков (ехали наверняка два человека) надо было бы построить целый город с тёплым жильём и стойлами… Но об этом в расчетах Н.Н.Воронина нет ни строчки! Получается, что обоз делал полный «круг» (дойти до места, переночевать, загрузиться, дойти обратно) за 5(!) дней.
Причина 2. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ. Лошадь – живое существо, и его надо регулярно (не менее 3-х раз в день ) кормить и поить. При тяжёлой работе лошади надо в день примерно 12 кг овса или ячменя, охапку сена или соломы (2–3 кг) и два ведра воды (20–25 литров). Причём поить её можно исключительно тёплой, +15–20, водой, иначе при употреблении холодной воды «с ледком» у неё может развиться ревматическое воспаление копыт (опой) и она просто погибнет(2)…Таким образом, получается, что в день обоз в 4560 голов съедал бы почти 55 тонн овса, более 9 тонн сена и выпивал бы более 90 000 литров воды (которую надо ещё где-то подогреть!).
Теперь о людях. Человек – существо выносливое, но и ему в морозный день надо хотя бы миску щей или каши да горячего сбитня или медовухи .Можно за 2-3 дня и кусочек мяса отведать. Если в миску помещается 0,5 л жидкости, то 9000 человек за день съедят более 4500 л щей, каши и сбитня. И это только в каменоломнях, по возвращении в Москву их надо снова (и людей, и коней) накормить.
Если всё это умножить ещё и на 120 дней, то Московскому княжеству грозило бы неминуемое экономическое разорение, конский падёж по весне и массовый голод, ибо запасов провианта и фуража в таких размерах оно НЕ ИМЕЛО! А ведь кормить надо и 346 (по расчётам Н.Н.Воронина ) человек, ломающих камень, подвозчиков провианта и их лошадей, кашеваров, дровосеков. Им тоже надо иметь крышу (желательно тёплую) над головой!
Причина 3. ТЕХНИЧЕСКАЯ. Рабочая лошадь зимой по хорошо накатанной дороге может перевозить до 700–750 кг груза. При силе тяги, не превышающей 7–8% живой массы лошади (это 400–450 кг), можно ехать тихой рысью со скоростью 10–12 км/час.(2) Проще говоря, при этой тяге она может везти груз весом примерно 500–600 кг. Но одно дело съездить в соседнее село за 3–4 км, и совсем другое дело тянуть воз с камнем за 50 с лишком вёрст. Здесь придётся (с учётом того, что по пути ещё и ночевать под открытым небом на морозе) кардинально уменьшать вес груза. , иначе некормленая лошадь просто падет где-нибудь у Перервы.
Тогда получаем: вес двух возчиков (ок. 150 кг) и вес саней (ок. 100 кг) отнимаем от максимальной нагрузки (500–600 кг)и остаётся полезного груза всего около 250–300 кг. Если взять предложенный Н.Н.Ворониным формат камней 30Х30Х50, то получаем вес одного камня ок. 100 кг., т.е. в сани можно будет уложить лишь 3–4 камня. Стоит ли гонять воз из-за трёх камней за сотню вёрст при таких огромных расходах, да ещё рискуя погибнуть от холода? Думается, что ответ напрашивается сам собой – НЕТ! А ведь движение в течение 120 дней огромного количества возов по замерзшему руслу реки могло бы кончится плачевно: в один прекрасный момент протёртая полозьями колея дала бы трещину и обоз ушёл бы под воду…
А простите, тонны конского навоза и мочи по пути следования, исподволь разъедающие лёд? Да и кто сказал, что точно 1 ноября река покроется льдом в 30–40 см, чтобы выдержать на себе многочисленные обозы с камнем? А если и покрылась таким льдом, то, значит, морозы должны быть не менее минус 20 градусов, и ночёвка «в поле» в такой мороз – верная смерть!
Другой вопрос: а смогли бы 346 ломщиков камня снабжать 4560 возов достаточным количеством камня? Вышеприведённый размер блоков камня по три на воз даёт 1 куб. м на 7(!) возов! И чтобы завезти расчётные 50 000 кубов камня (по Н.Н.Воронину), потребуется 350 000 возов… В день каждый ломщик должен был бы добывать 1.8 куб. м камня, тесать его на блоки и загружать в сани. Но если учесть предположение С.В. Заграевского (3) о том, что полезный выход «товарного» камня составлял лишь 10% , то добыть нужно было бы на каждого 18–20 кубов! Ломщикам пришлось бы работать в четыре смены по-стахановски без сна и отдыха и только отбойными молотками. Конечно, это невозможно.
Подведём некоторые итоги. Описанная Н.Н.Ворониным картина добычи и транспортировки белого камня из мячковских каменоломен для возведения стен Московского кремля в 1366–67 гг. вряд ли могла быть реальной. Ни технически, ни экономически такие работы не могли осуществиться, это закончилось бы полным крахом Московского княжества, истощив его и без того скудные материальные ресурсы. Только недавно утихшая эпидемия чумы (1360 г.) унесла до трети населения Залесской Руси и новое напряжение сил и неоправданная трата средств, пусть и на благое дело, вряд ли вызвали бы энтузиазм среди населения. Учитывая приведённые выше причины, автор предлагает другую версию картины добычи и доставки белого камня для строительства стен Московского кремля.
Вариант «ДОРОГОМИЛОВО»
В вопросе перестройки Московского кремля в 1366– 67 гг. автор придерживается мнения архитектора Г.Я. Мокеева (4) о том, что невозможно было провести столь грандиозные строительные работы за один сезон и что, скорее всего, была построена лишь восточная, приступная, стена и стена между нынешними Боровицкой и Свибловой Башнями, остальные же стены остались деревянными и, возможно, не спускались с кремлёвского холма, а шли по линии старых стен 1339–1340 гг.
До сих пор трассировка стен кремля 1366–67 гг. является в большей степени гипотетической, и раскопками не выявлено остатков южн. и сев. участков стены. Таким образом, Московский кремль скорее всего был типичной дерево-каменной крепостью, аналогичной современному ей Псковскому Крому, и, возможно, имел угловые воротные башни. Псковичи имели больше возможностей для постройки целиком каменной крепости (стройматериал лежал у них буквально под ногами), но перестройка Крома целиком в камне (5) заняла у них более столетия (1337–1452 гг.).
Если в Москве была построена только стена с напольной стороны, то объём работ сразу сокращается втрое, примерно до 15–17 тыс. кубов белого камня. Где можно было заготовить такое количество камня и без особых трудностей доставить его на место строительства? В данном случае – только в дорогомиловских каменоломнях! Эти каменоломни почему-то обходят своим вниманием все исследователи московской архитектуры, априори утверждая, что камень из них был низкого качества и на постройки не годился… Но это утверждение тем более странно, что даже не было проведено сравнительного анализа известняка из мячковских и дорогомиловских каменоломен. Каменоломни в Дорогомилово показаны ещё на плане Москвы 1912 года, на том месте, где ныне стоят небоскрёбы комплекса «Москва-Сити .
А теперь давайте представим, что наши пращуры в XIV веке были людьми умными, рачительными и здравомыслящими (вышеназванная работа Н.Н.Воронина во многом лишает их права обладать этими качествами). Расчётливый и прижимистый князь Иван Данилович Калита, продолжая белокаменное строительство в Москве в 1326–1333 годы, вряд ли стал бы истощать свою казну поставками камня из далёких мячковских каменоломен. Уже при нём, скорее всего, начали ломать камень в Дорогомилово, иначе он не смог бы в столь короткие сроки соорудить в Москве пять храмов. Расположение дорогомиловских каменоломен гораздо более практичное и выгодное, чем мячковских, и это не могли бы не оценить московские князья. Расстояние от Кремля – около 3–3,5 км, расположены они как на правом, так и на левом берегах реки Москвы и, что особо важно, ВЫШЕ по течению!
Камень можно было доставлять зимой по дороге (при средней скорости воза шагом 5–6 км/час получались бы 3–4 ходки за день), запрячь в сани-волокушу пару коней и доставлять в 2–3 раза больше блоков. При этом количество возов исчислялось бы лишь несколькими десятками, лошадей можно было чередовать, распрягая одних и запрягая других, давая им полноценный отдых и кормёжку. С наступлением ночи возчики уводили бы подводы по своим дворам, и не надо было бы ночевать на морозе под открытым небом. На следующий день всё повторялось бы, и никто не изнемогал бы от бестолковой, тяжёлой работы в дальних каменоломнях и не подвергался бы риску замёрзнуть в дороге. К тому же можно было бы использовать возы, едущие в сторону Кремля, и просить их прихватить попутный груз в виде 1–2-х камней, мешка щебня или бочонка извести. Ломщики камня могли бы отдыхать и трапезничать в городе, да и в баньке попариться было бы проще.
Автор считает, что Н.Н.Воронин слишком буквально понял сообщение летописи о том, что камень для постройки стены начали возить зимой, что 1 марта подвоз камня прекратился и за зиму было доставлено всё необходимое количество стройматериалов. Что мешало доставлять камень и весной, и летом одновременно с начавшимся строительством? В случае с Мячковым мог быть действительно перерыв в поставках, вызванный оттепелью и ледоходом, но с дорогомиловских каменоломен материал можно было бы возить круглый год. Зимой и весной – по трассе нынешней Краснопресненской набережной и далее по нынешнему Новому Арбату. После ледохода всё лето до ледостава предоставлялась возможность сплавлять плоты, барки, плоскодонки с камнем ВНИЗ ПО РЕКЕ прямо под стены Кремля. По воде расстояние от каменоломен около 14–15 км, скорость течения – 0.1–0.2 м/ сек. Если ещё и помогать вёслами, то вся дорога займёт 3–4 часа. Одновременно ничто не мешало возить камень и посуху.
Таким образом, при использовании дорогомиловских каменоломен (в отличие от мячковских) существовала возможность бесперебойных поставок стройматериалов (камня, щебня, извести) непосредственно на место строительства с минимальными затратами.
Каменоломни в Дорогомилово занимали, видимо, большую часть территории в излучине реки Москвы, ограниченную с запада трассой нынешней улицы Потылихи. В 1779 году здесь вновь стали добывать камень крестьяне Ларионов и Васильев, хотя за 11 лет до этого архитекторы В.Баженов и М.Казаков, осмотрев каменоломни, отказались брать отсюда камень для перестройки Кремля. Может быть, они просто наткнулись на некачественный пласт камня, такое чередование слоёв вполне возможно в любом месте.
Возможно, что именно благодаря строительству белокаменной стены в Кремле в 1366–1367 г.г. из дорогомиловских каменоломен был выбран весь хороший камень, и при Иване III пришлось обратить взоры на Мячково, где с 1462 года известна государственная добыча камня (6). Занимались ломкой камня местные крестьяне, и никакие многотысячные обозы из Москвы не посылались.
Что касается Сьяновских каменоломен, то археолог И.Стеллецкий полагал, что первоначально это были естественные пещеры, где жили древние люди. В пользу этого свидетельствовали архивные документы и археологические находки. А камень добывать там стали наиболее активно лишь с 1843 года.
Скорее всего, московские и пригородные каменоломни использовались параллельно: в одних брали камень для цоколей, на известь и щебень (дорогомиловские, даниловские, алексеевские), в других – на декоративные работы (мячковские, домодедовские, люберецкие). Алексеевские каменоломни находились прямо под Андрониковым монастырём и занимали площадь в 31,5 га, из них тоже могли доставлять камень для кремлёвских строений, сплавляя суда вниз по Яузе и далее выгребая 1 км вверх по течению реки Москвы.
Суммируя всё вышесказанное, автор придерживается мнения, что при белокаменном строительстве в Москве в XIV веке использовался белый камень из каменоломен, расположенных в черте нынешней Москвы, в частности – ДОРОГОМИЛОВСКИХ. Их использование было наиболее удобным, давало существенную экономию во времени, финансах и людских ресурсах. Эти преимущества наверняка были учтены строителями, и пока в этих каменоломнях оставался пригодный для стеновой кладки камень, они задействовались в первую очередь.
В заключение хотелось бы коснуться путей доставки камня на места строительства. Как убедительно показали работы П.В. Флоренского (7), храмы Владимирской Руси строились из каменоломен мячковского горизонта, расположенных в нижнем течении рек Пахры и Москвы вплоть до Коломны. Таким образом, доставка камня во Владимир не могла осуществляться по верховьям рек Клязьмы, Яузы, Сходни, Москвы ввиду их полной непригодности для судоходства.
Более логично предположить, что транспортировка стройматериалов велась по рекам Оке и Клязьме. Если полагать, что камень ломали в районе Коломны или Каширы (до сих пор существуют каменоломни в районе г. Озёры с прекрасным «мячковским» камнем), то длина пути от этого места до Владимира составит ок. 780 км.
На первый взгляд путь кажется слишком долгим и кружным. Но давайте вспомним летописное известие 1157 года о бегстве князя Андрея Юрьевича из Вышгорода в Суздальскую землю. Наиболее примечателен эпизод, когда кони обоза встали в районе нынешнего Боголюбова и не хотели идти дальше, во Владимир. Получается, что князь шёл с востока, от устья Клязьмы. Значит, путь шёл через Черниговские земли (где на столе сидел друг и соратник его отца князь Святослав Ольгович), далее к верховьям Оки где-то в районе нынешнего Орла и водой до устья Клязьмы. Как видим, Андрей шёл наиболее удобной и наезженным путём, а не по линии Вышгород – Смоленск – верховья Днепра – Москвы –Клязьмы, где пришлось бы преодолевать многочисленные волоки по нескольку десятков километров. Учитывая этот факт, предлагаю просчитать окско-клязьменский маршрут по доставке белого камня во Владимир.
Путь по Оке от Коломны до устья Клязьмы составляет примерно 500 км. Скорость течения реки – 0.5 м/сек при средней глубине ок. 5 м и ширине 300–500 м. По морским нормативам, шлюпочная скорость – 3 узла (5,5 км/час) при средней амплитуде 1 гребок за 3 секунды. Добавим к этому скорость самой реки – ок. 2 км/час и получим примерно 7,5–8 км/час для ладьи или дощаника, груженных камнем и имеющих 4–5 пар вёсел. Если принять среднюю продолжительность хода летним днём в 12 часов, то за день судно с грузом, идущее вниз по течению Оки, пройдёт ок. 90 км. Весь путь в 500 км будет пройден за 5,5 дней, со всякими накладками – за неделю! На ночёвки можно располагаться в многочисленных городках по берегам этой реки – в Перевитске, Рязани, Городце Мещерском (Касимове), Муроме и др. Войдя в Клязьму, придётся грести против течения(7) или идти на шестах (глубина здесь в среднем ок. 2-х метров). Тяжеловато, но скорость реки здесь лишь 0,2 м/сек, и при нескольких рядах вёсел (да ещё иногда под парусом) можно держать среднюю скорость всё в те же 3 узла. Таким образом, в день можно проходить 50–60 км и преодолеть весь путь в 250 км за 5–6 дней, при задержках опять же – за неделю!
Как мы видим, весь путь от каменоломен до места назначения займёт всего лишь около ДВУХ НЕДЕЛЬ, со всеми накладками максимум дней 20. Выгода очевидна! Например, дощаник мог брать на борт до 30 тонн груза (ок. 15 кубов камня) при осадке 0.6 м и длине до 15 м. Это примерно 20–30 возов! Требуется лишь грамотная организация процесса доставки; водные пути всегда в разы дешевле сухопутных, да и объём перевозимого камня на транспортную единицу здесь значительно больше.
Это, возможно, оценил ещё князь Юрий Долгорукий, когда после встречи в Москве со Святославом Ольговичем провожал его в черниговские пределы, спускался вниз по реке Москве и видел многочисленные выходы белого камня по берегам. Тратить большие деньги и делать лишнюю работу не любили никогда, как в наше время, так и в XII веке.
Список литературы
1. М.Н.Смирнова. Основы геологии СССР. Учебное пособие для горных и нефтяных геологоразведочных ВУЗов. М. «Высшая школа». 1971
2. А.Ремизов. Лошадь в упряжке.
3. С.В.Заграевский. Организация добычи и обработки белого камня в Древней Руси. Новые исследования памятников архитектуры Владимиро-Суздальского музея-заповедника. М., 2008.
4. Г.Я.Мокеев. Древнерусские крепости комбинированного типа .Проблемы теории и истории архитектуры. М.1973
5. М.Х.Алешковский. Каменные стражи. Лениздат. 1971
6. Н.Е. Малькова. Эколого-географическая экскурсия в парк «Коломенское».
7. П.В. Флоренский. Живые камни храмов. Человек и природа. 9/1989 г.
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский