|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
Источник: Мильчик М.И., Секретарь Л.А. Антониев монастырь на иконах XVI-XVIII веков. Интернет-журнал «София», № 4, 1998 г. Все права сохранены.
М.И. Мильчик, Л.А. Секретарь
АНТОНИЕВ МОНАСТЫРЬ НА ИКОНАХ XVI-XVIII ВЕКОВ
Монастырь преп. Антония Римлянина привлекал внимание исследователей прежде всего собором Рождества Богоматери - выдающимся памятником архитектуры и живописи начала XII века. Сам же монастырь и его древнерусская иконография остаются неизученными вплоть до настоящего времени. Поэтому нашу задачу мы видим в определении иконографических изводов, в изучении прежде всего тех икон, на которых монастырская архитектура изображена особенно подробно. Для этого используется уже опробированный метод сопоставления изображения архитектуры с данными независимых источников - документальных материалов по истории монастыря и результатов натурных исследований. 1 Кроме того, здесь появляется редкая возможность сравнить изображения монастыря на иконах двух разных сюжетов и жанров - ктиторского на иконах Антония Римлянина и легендарно-исторического на иконах "Видение пономаря Тарасия".
Обычно зарождение иконографии Святого связано с сопоставлением его Жития и канонизацией. В нашем случае эти события, ускоренные обретением мощей Святого, относятся к 1597 г.2, но первые изображения его и монастыря, появились, несомненно, раньше. Скорее всего, возникновение интересующей нас иконографии следует отнести к середине XVI в., когда игумен Вениамин, согласно "Слову похвальному на пречистую память преподобного и богоносного отца нашего Антония Римянина", между 1547 и 1552 гг. перенес на территорию монастыря камень, на котором по преданию святой приплыл в Новгород.3 Тогда на камне был написан святой Антоний, держащий в руке Рождественский собор. В последующей статье "О преложении тела" рассказано, как игумен Кирилл "прииде к камени... и по удивлении видяще на нем образ написан и тои сокрушен бысть от дождя, понеже не покровлен бяше". Он "возгради над ним гробницу и ... повела на камне написати образ, как бе и прежде и пречистую владычицу нашу Богородицу, еже на руку Христа держит, да преподобного Антония чудотворца, образ же имея на руце воображен единуе церковь Богоматери...".4 Учитывая, что игуменство Кирилла продолжалось с 1580 по 1594 гг., можно утверждать, что в что время существовавшее изображение святого на камне было лишь поновлено. Таким образом, перед нами документально засвидетельствованный факт возникновения новой иконографии, естественно, ориентированный на традиционный живописный канон изображения подобных сюжетов.
Все известные нам иконы преподобного Антония за одним исключением изображают его в рост, плывущим на камне по Волхову. Если в его руке собор или же на берегу представлен монастырь, то они всегда показаны с запада, т.е. со стороны реки. Так же изображен монастырь и на относительно точно датированных иконах "Видения пономаря Тарасия", хранящихся в Новгородском и Русском музеях, где он занимает второе по значению место после Хутынского. На первой иконе собор показан трехглавым, что соответствует действительности (третья глава - над лестничной башней), на обеих - с палаточным покрытием, в XVI веке заменившим позакомарное (отпечатки скатов были обнаружены Г.М.Штендером при натурном исследовании памятника). На второй иконе собор единственный раз представлен пятиглавым. Объяснение этому отступлению от реальности пока не найдено (возможно две главы указывают на появление приделов, однако по имеющимся у нас данным пределы возникают только в 1670-х гг.).
Справа от западного портала - "приделец", в котором хранился чудесный камень. Воздвигнут придел, как уже говорилось, во время игуменства Кирилла. Известно, что при нем велись обширные строительные работы в монастыре, а собор был переосвящен в 1589 году, которым, вероятно, следует датировать и "приделец". Последний впервые упомянут в описи 1617 г.5 Сказанное позволяет уточнить датировку новгородской иконы, недавно предложенную Э.А.Гордиенко. Она считает, что икона написана между 1574 и 1582 гг.6 Между тем изображение "придельца" указывает на то, что она не могла быть создана ранее 1580 г., а, скорее всего, должна быть отнесена к 1590-м гг.
На обеих иконах легко определяется надвратная церковь Сретения (1365 г.), позднее переосященная во имя св. Иоанна Списателя Лествицы (разобрана в 1808 г.), церковь Антония Великого "под колоколы" (Антониевский столп, 1530-е гг.? Рухнул в 1804 г.), и наконец, трапезная Сретения (1533-37 гг.), существующая и поныне. Хорошо читается конструкция деревянной ограды, забранной в столбы.
В сюжете, целиком посвященном основателю монастыря, можно выделить два основных извода: 1. Преподобный держит в руке собор, поднося его Богоматери (иконы Покровского собора в Москве, музея села Коломенского, Третьяковской галереи);
2. преподобный изображен в молитве перед богоматерью на фоне монастыря (иконы Третьяковской галереи, Исторического музея, Архангельского музея изобразительных искусств, Русского музея). Последний иногда замещается одной деревянной стеной со Святыми воротами. Если протооригиналом для первого извода можно считать упоминавшийся выше образ на камне, то для второго, скорее всего, таковыми были изображения монастыря на иконах "Видения пономаря Тарасия".
Среди икон второго извода с точки зрения документальной точности передачи монастырского ансамбля особое место занимает подписная икона Семена Никитина 1680 г. ("РПИ г[ода] июня в КД д[ень] писал Семен Никитин"), хранящаяся в Псковском музее.7 Это был ярославский иконописец, тесно связанный с Новгородом. Достаточно сказать, что в том же году он написал икону Спаса Нерукотворного для Спасской церкви, а в 1699 году для Рождественской.8 То, что Никитин, как сообщает А.И.Успенский, "был у стенного писанья в Успенском монастыре" Московского Кремля,9 говорит о том, что его мастерство особо ценилось. Кстати, незадолго до этого в Антониевом монастыре, по-видимому, были закончены работы по росписи предела, начатые в 1677 году, для чего "на стенное писмо и на злату, и на краски, и на церковное украшение" в Москве собирали деньги.10
К сожалению, нам неизвестно, кто конкретно работал тогда в монастыре, но вполне вероятно, что среди подряженных иконописцев был и Семен Никитин. Тогда находит объяснение столь точное и подробное изображение им монастырских построек, снабженное надписями ("кельи", "погреб", "поварня", "мелница", конюшня", "роща"). Последнее обстоятельство сближает эту икону с рисованными планами второй половины XVII века, на основе которых были исполнены, например, миниатюры рукописи "Сказания об Тихвинской Богоматери" 1699 г. и клейма известной иконы Тихвинской Богоматери 1679 г.11
В изображении собора здесь впервые показаны и обозначены приделы, появившиеся в 1670-е годы: в 1671 г. возведен южный придел в честь преп. Антония Римлянина, а в 1680-м - северный в честь евангелиста Иоанна Богослова.12 Незадолго до написания иконы, в 1671-1676 гг. был надстроен Антониевский столп ("да вновь же наделано на старую колокольну в вышину до погосев (?) 6 сажен, а старая колокольна была от подошвы шести же сажен, кроме щипцов и шеи, и главы церковной").13 Именно таким, самым высоким строением монастыря, с двумя новыми ярусами над щипцами он представлен на иконе.14 К тому же следует отметить достоверность в передаче кирпичных и деревянных конструкций. Все сказанное позволяет утверждать, что в данном случае облик монастыря вполне соответствует времени написания иконы.
Лишь одна икона Русского музея (первая половина XVIII века, инв. № ДрЖ 728) должна быть отнесена к третьему изводу, ибо на ней монастырь представлен не с запада, а с юга, в результате чего фигура святого и Волхов оказываются в левой части иконы, а на первом плане показаны вторая надвратная церковь во имя Иоанна Предтечи (1673 г.) и южное прясло каменной ограды (1715 г.). Можно думать, что перенесение акцента с западного, речного фасада на южный отражает изменение связей этого загородного монастыря с Новгородом: теперь главную роль стала играть не речная дорога, а сухопутная. Именно с нее чаще всего видели монастырь стремившиеся к нему паломники.
Итак, во всех рассмотренных иконах содержаться легко узнаваемые черты Антониева монастыря. И это не только положение ансамбля относительно Волхова, но и характерные особенности его архитектуры: трехглавие собора и почти всегда выделяемая его круглая лестничная башня. Очевидна зависимость в изображении монастыря на иконах второго извода от того, как он представлен на иконах "Видение пономаря Тарасия", однако здесь отсутствует буквальное повторение, а есть лишь следование иконографической схеме в передаче построек. Любопытно, что всюду надвратная церковь "сдвинута" с оси симметрии собора, хотя на самом деле она располагалась строго напротив его западного портала. Сделано это из-за необходимости полнее представить главную постройку монастыря. Лишь Семен Никитин показал эту церковь на ее "законном месте" по отношению к собору. Вообще же его икона находится в числе лучших произведений XVII века, в которых архитектурный пейзаж занимает ведущее место.
Развитие иконографии Антониева монастыря идет, как и в других подобных случаях, главным образом, за счет усиления реалистических элементов, однако параллельно на ряде икон сделан акцент на декоративные мотивы в передаче архитектуры. Как только что было сказано, в первой половине XVIII века появляется икона с новой точкой зрения на монастырь. Подобное явление уже отмечалось в иконографии Александро-Ошвенского монастыря второй половины XVII века: там изображение монастырского ансамбля тяготеет к двум точкам - восточной и западной.15 Причины такого "раздвоения" там и тут нам представляются сходными.
Сделанные выводы носят предварительный характер, ибо для полного изучения древнерусской иконографии монастыря необходимо максимально полное выявление икон данного сюжета. Однако уже и теперь стало ясно, что она является самой развитой по сравнению с изображениями других монастырей и отдельных храмов древнего Новгорода, но, разумеется, уступает иконографии самого города, которая наряду с Псковом и Москвой занимает совершенно исключительное место во всей древнерусской живописи.
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский