РусАрх - Сапожников Н.В. «Литовский вал» в Смоленске // Краткие сообщения Института археологии. Вып. 160. Средневековые древности Восточной Европы. М., 1980.

РусАрх

Электронная научная библиотека

по истории древнерусской архитектуры

Источник: Сапожников Н.В. «Литовский вал» в Смоленске // Краткие сообщения Института археологии. Вып. 160. Средневековые древности Восточной Европы. М., 1980. Все права сохранены.

Сканирование материала и размещение его электронной версии в открытом доступе произведено: www.russiancity.ru. Все права сохранены.
Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2019 г.

Н.В. Сапожников

«ЛИТОВСКИЙ ВАЛ» В СМОЛЕНСКЕ

Древнейшие крепостные сооружения Смоленска, предшествовавшие постройке Федором Конем в начале XVII в. каменных стен, остаются почти не изученными. Незначительные их остатки сохранились до настоящего времени. Некоторые сведения содержатся в письменных и графических источниках. Так, на видах Смоленска 1611, 1627, 1637 гг. (рис. 1-3) изображена черта валов, которая проходит почти параллельно линии годуновских стен и опоясывает город в его южной части на пространстве от Авраамьевского монастыря на востоке, до Королевского (Сигизмундова) бастиона на западе. Видимо, эти земляные укрепления были более обширными, чем показано на изображениях Смоленска. Смоленский историк Н. Н. Мурзакевич, впервые описавший их в 1835 г., отмечал, что «остатки земляного вала уцелели от Королевской крепости до Молоховских ворот, от Шеинова пролома до Никольских ворот, от Никольской башни до Авраамьевской... и от Шеиновой башни до Богословской (что в предместье) улицы».¹⁾ Это же описание валов в последующее время встречается и у других исследователей города.²⁾

Рис. 1. Вид Смоленска на медали, отчеканенной в 1611 г.

- 101 -

Рис. 2. Анонимный план Смоленска 1627 г.

Дореволюционные историки Смоленска датировали вал по-разному. С. П. Писарев полагал, что эти укрепления существовали «еще с первых смоленских князей», а в XV в. высота вала была увеличена литовцами.³⁾ Противоположной точки зрения придерживался И. И. Орловский, который считал, что валы возведены литовцами в XV в.⁴⁾ И хотя И. И. Орловский, так же как и С. П. Писарев, не приводил никаких серьезных аргументов в пользу своей догадки, его точка зрения по непонятной причине возобладала и по сей день распространена в литературе по истории Смоленска. Правда, И. Д. Белогорцев высказал предположение, также аболютно ничем не обоснованное, но позднее поддержанное Н. Н. Ворониным, что валы эти были возведены еще в XII в., когда князь Ростислав в 1134 г. «устрой град великий Смоленеск».⁵⁾

В 1976 г. Смоленская археологическая экспедиция производила обследование участка вала, расположенного в восточной части города, недалеко от Авраамьевского монастыря, у крепостной стены XVII в., между башнями Ворониной и Заалтарной, за домом 12 по ул. Красногвардейской (рис. 4). Основной задачей раскопок было выяснение времени насыпки вала и его устройства.

Работа затруднялась тем, что участок вала на пространстве от Авраамьевского монастыря до Никольских (Еленских) ворот смоленской крепости в конце XIX в. был частично спланирован и продан городскими властями частным лицам под жилую застройку, а земля после срытия вала пошла на засыпку городского рва. Эти действия городских властей вызвали бурный протест со стороны смоленского археолога и историка С. П. Писарева.⁶⁾

Сейчас никаких построек на месте раскопок не сохранилось. Пространство, где располагался вал, заросло травой, а местами — редкими деревьями. Остатки вала расплылись и утратили первоначальные очертания. Они представляют собой небольшое всхолмление высотой до 1,5 м и шириной около 25-28 м.

- 102 -

Для обследования вала заложен раскоп площадью 10х2 кв. м^*), перпендикулярно оси вала в направлении запад — восток. Раскоп заканчивался в 50-80 см от прясла крепостной стены.⁷⁾ По всей площади раскопа сверху шел перекопанный слой строительного мусора (рис. 5). В западной части раскопа его прорезали остатки кирпичной стены, продолжение которой выходило на поверхность земли к северу от раскопа. Фундамент этой стены, сложенный из валунов, частично врезался в первоначальную насыпь вала. Общая мощность перекопанного слоя составляла 140 см в восточной части раскопа и 180 см — на остальной площади. Под этим слоем появились следы насыпи вала, состоящей из желтого суглинка и нарушенной в верхней части прослойками битого кирпича и песка.

В центральной части раскопа на глубине 260-350 см была выявлена довольно мощная прослойка серого суглинка с примесью гумуса. Толщина ее колебалась от 34 до 100 см. В южной части раскопа наблюдался резкий перепад уровня залегания прослойки в направлении восток — запад. Ниже слоя гумусированного суглинка лежала непотревоженная часть насыпи вала мощностью 216-250 см, которая в некоторых местах содержала небольшие (диаметр до 10 см) пятна древесного тлена. У основания насыпь вала прорезали две прослойки чистого желтого песка толщиной 2-4 см. Нижняя из них занимала всю площадь квадрата

Рис. 3. План Смоленска, выгравированный Гондиусом в 1637 г.

- 103 -

и лежала прямо на материке, который представлял собой глину серовато-желтого цвета с включением камней материкового происхождения.

Выяснилось, что верхняя часть сохранившейся насыпи вала значительно попорчена позднейшими строительными работами, так что непотревоженной осталась лишь нижняя часть. Вал был насыпан практически на материке (если не считать тонкую прослойку песка), подошва его залегала на глубине 550-596 см. К сожалению, установить ширину вала, а также отсутствие или наличие внутривальных конструкций не удалось.

Помимо позднейшей керамики в верхнем перекопанном слое и в непотревоженной части насыпи вала были найдены следующие вещи: обломок плинфы размерами ?x16x5 см, фрагмент поливной восточной керамики (по определению Г. А. Федорова-Давыдова — турецкой XVI в.) и на материке — три небольших фрагмента чернолощеной керамики XV—XVI вв. Таким образом, можно полагать, что вал был насыпан на рубеже XV—XVI вв. или скорее всего в XVI в.

- 104 -

Кто возвел эти укрепления, установить точно не представляется возможным. Одним из аргументов в подтверждение своей точки зрения о насыпке вала литовцами И. И. Орловский считал грамоты великих князей литовских Казимира и Александра,⁸⁾ полагая, что в них содержится указание об «укреплении» города, предпринятом этими князьями в конце XV в.⁹⁾ Действительно, в грамотах говорится об укреплении смоленской крепости, именуемой «замком», но не с помощью постройки новых оборонительных сооружений, а путем благоустройства города и привлечения жителей разными льготами и милостями. О возведении новых укреплений никаких сведений нет.

В 1499 г. великий литовский князь Александр, предвидя войну с Московским государством, укрепил, как сообщает летопись, Витебск, Полоцк и Смоленск и оставил там гарнизоны.¹⁰⁾ Можно было бы предположить, что новая черта валов возведена в Смоленске именно в то время (тем более что это сочетается с данными археологии), если бы не одно обстоятельство. Русские летописи, описывая второй поход Василия III на Смоленск в июне 1513 г. с целью присоединения его к Московскому государству, сообщают, что гарнизон города и его жители совершили против осаждавших войск князя вылазку «за город за валы на бои», которая закончилась для них поражением.¹¹⁾ Большой интерес для освещения этого эпизода представляет отрывок из неизвестной летописи, посвященный походам Василия III на Смоленск и содержащийся в Иоасафовской летописи. Этот отрывок, как и основная Иоасафовская летопись, датируется самым началом 20-х годов XVI в.¹²⁾, что позволяет относиться к нему с большим доверием. В рассказе о втором походе Василия III и вылазке смолян из крепости содержится деталь, которая отсутствует в других летописях. В то время как остальные источники лишь констатируют факт выхода смолян из города за валы, в этом отрывке подчеркивается, что они вышли из города за валы к «пречистое Аврамьевской».¹³⁾ «Пречистая Аврамьевская» — это Авраамьевский монастырь, основанный в начале XIII в. и находившийся за пределами города вплоть до возведения этой новой черты валов. Таким образом, следует вывод, что в 1513 г., т.е. за год до присоединения Смоленска к Московскому государству, вал еще не был насыпан. Правда, можно предположить, что такой объем работ мог быть выполнен литовцами и в течение этого года, но для этого, очевидно, необходимы были благоприятные условия, которых как раз и не было. Так, в сентябре 1513 г. войска Василия III опять подступили к Смоленску и осаждали город до тех пор, пока «приспе осень, дни студеныа а корму конского скудно бе», после чего в конце ноября возвратились в Москву.¹⁴⁾ Во время этой осады войска московского князя вели усиленный обстрел города из пушек и пищалей в течение многих дней, чем нанесли городу серьезные повреждения: была разбита «Крыношевская (Крылошевская. — Н. С.) стрельница... и многие места разбита».¹⁵⁾ По-видимому, после этого подступа к Смоленску литовцы, засевшие в нем, больше думали о ремонте старых, разрушенных укреплений, чем о возведении новых. К тому же через семь с половиной месяцев, из которых четыре-пять приходились на период, когда земля была промерзшей и непригодной для насыпки вала, в июле 1514 г. Василий III вновь подошел к Смоленску в третий раз и после непродолжительной осады взял город. Отсюда следует, что литовцы не могли возвести эти укрепления в течение 1513 г. Однако в русских летописях нет прямого указания и на деятельность московских князей, связанную с насыпкой вала. Правда, в источниках под 11 сентября 1514 г., т. е. через 40 дней после вступления Василия III в Смоленск, есть сведения о том, что князь «поустроил свою отчину град Смоленеск».¹⁶⁾ Но очевидно, что за столь малый срок вал насыпан быть не мог. Видимо, эти мероприятия были связаны скорее с ремонтом разрушенных укреплений или с улаживанием каких-либо других дел. В какой-то степени эти события

- 105 -

проясняют иностранные источники. Сигизмунд Герберштейн во время своего путешествия в Московию в 1526 г. отмечал, что Смоленск после присоединения был укреплен московским князем.¹⁷⁾ К сожалению, нельзя достоверно представить себе характер этих работ: были ли они связаны с возведением новых укреплений или соответствовали деятельности князя, отмеченной отечественными источниками. Можно только утверждать, что новые укрепления были воздвигнуты не во время литовского захвата Смоленска, как считалось ранее. Учитывая же археологическую датировку вала — XVI в. — и свидетельства письменных источников, можно полагать, что вал был насыпан после присоединения в 1514 г. Смоленска к Московскому государству.

Судя по видам Смоленска начала XVII в. и описанию Н. Н. Мурзакевича и других историков города, вал шел вдоль линии годуновских стен не сплошной полосой, а с перерывами в нескольких местах, видимо для проезда, так как эти перерывы соответствовали Никольским (Еленским), Молоховским и Копытецким воротам. По оборонительным качествам вал этот не уступал годуновским стенам. На изображениях города начала XVII в. видно, что по высоте он был почти равен стенам каменной крепости. С. П. Писарев отмечал, что высота вала в восточной части города у Никольских ворот равнялась высоте каменной стены, исключая зубцы.¹⁸⁾ Такой же высоты достигает и сохранившийся до настоящего времени вал и в западной части города, в Парке культуры и отдыха. В результате археологического обследования вала установлено, что подошва его в данном месте залегала на глубине около 6 м от поверхности земли. Принимая во внимание изображения валов на видах города и описание их С. П. Писаревым, можно полагать, что высота вала до его срытия в конце XIX в. равнялась 10-12 м. Но следует отметить, что реконструировать высоту вала на всем его протяжении не представляется возможным.

Дореволюционные историки Смоленска считали, что этот вал до постройки каменной стены был укреплен дополнительно деревянными стенами и башнями.¹⁹⁾ Герберштейн писал, что нагорная сторона крепости укреплена тыном, отмечая при этом, однако, что прибрежная часть крепости выстроена из дуба (видимо, здесь подразумевались деревянные стены и башни).²⁰⁾ Это же описание укреплений Смоленска находим и у Матвея Меховского (1517 г.), который говорит о городе как о замке, выстроенном из дуба и защищенном рвами.²¹⁾ Антоний Поссевин (1580 г.) не упоминает о тыне, но отмечает, что крепость окружена насыпью, укрепленной плетнем, в отверстие которого вставлены пушки.²²⁾

Таким образом, в верхней, нагорной, части города земляные валы, несомненно, были укреплены тыном, а не деревянной стеной. Это подтверждают и виды Смоленска XVII в. Кроме того, отметим суждение Ф. Ласковского, утверждавшего, что размеры сохранившегося в Смоленске земляного вала свидетельствуют о существовании в городе не деревянных стен, а земляной крепости с тыном.²³⁾ Учитывая высоту тына, стоявшего на земляной насыпи, можно предполагать, что валы с тыном по высоте были одинаковы с крепостью Федора Коня и ничуть ей не уступали.

Эта линия обороны сыграла большую роль во время осады Смоленска в 1609—1611 гг. Гетман Станислав Жолкевский, принимавший участие в осаде города, в своем дневнике пишет: «за стеной тут же непосредственно был старый вал..., во времена предков наших бывший сильнейшим оплотом крепости, нежели эта каменная стена... Столь высокий вал служил препятствием ко входу в крепость»²⁴⁾ и не раз спасал смолян, когда каменные стены не выдерживали.²⁵⁾

- 106 -

¹⁾ Мурзакевич Н. Н. Достопамятности города Смоленска. — ЖМНП, 1835, VIII, 12, с. 517.

²⁾ Писарев С. П. Княжеская местность и храм князей в Смоленске. Смоленск, 1894, с. 77; Орловский И. И. Смоленская стена 1602—1902 гг. Смоленск, 1902, с. 7.

³⁾ Писарев С. П. Княжеская местность..., с. 8.

⁴⁾ Орловский И. И. Смоленская стена..., с. 7, 8.

⁵⁾ Белогорцев И. Д. Кирпичные постройки XII в. в Смоленске. — МИСО, 1963, 5, с. 145; Воронин Н. Н. Два смоленских фрагмента в Устюжском летописном своде. — ВИ, 1975, № 2, с. 207.

⁶⁾ Продажа валов возле Никольских ворот по Авраамьевской улице. — Смоленский вестник, 1898, 12 марта; Протест гласного и местного археолога С. П. Писарева. — Смоленский вестник, 1898, 15 марта. Остатки вала до настоящего времени сохранились только в западной части смоленской крепости, в городском Парке культуры и отдыха (б. Лопатинский сад).

^*) так. OCR.

⁷⁾ В четырех квадратах раскопа были приостановлены работы на глубине 230-270 см и доведены до материка только в квадрате 3.

⁸⁾ Опубликованы в кн.: Никитин П. Е. История города Смоленска. М., 1848, приложение, с. XVII–XXIX.

⁹⁾ Орловский И. И. Смоленская стена..., с. 8.

¹⁰⁾ Хроника Быховца. М., 1965, с. 113.

¹¹⁾ Иоасафовская летопись. М., 1957, с. 161; ПСРЛ, 1965, т. 13, с. 16.

¹²⁾ Иоасафовская летопись, с. 12.

¹³⁾ Там же, с. 193.

¹⁴⁾ Там же.

¹⁵⁾ Там же.

¹⁶⁾ Иоасафовская летопись, с. 165; ПСРЛ, т. 13, с. 21.

¹⁷⁾ Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московитских делах. СПб., 1908, с. 19.

¹⁸⁾ Протест гласного и местного археолога С. П. Писарева.

¹⁹⁾ Писарев С. П. Княжеская местность..., с. 78; Орловский И. И. Смоленская стена..., с. 7, 8.

²⁰⁾ Герберштейн Сигизмунд. Записки..., с. 111, 112.

²¹⁾ Меховский Матвей. Трактат о двух Сарматиях. М.; Л., 1936, с. 108.

²²⁾ Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Пг., 1918, с. 244.

²³⁾ Ласковский Ф. Материалы по истории инженерного искусства в России, ч. I. СПб., 1858, с. 227.

²⁴⁾ Рукопись Станислава Жолкевского. Изд. П. Мухановым. СПб., 1895, с. 168.

²⁵⁾ Дневник осады Смоленска польским королем Сигизмундом III в 1609, 1610 и 1611 гг. — В кн.: Бутурлин Д. П. История Смутного времени в России в начале XVII в., ч. III. СПб., 1846, с. 223-224.

Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.

Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.

Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.

Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.

Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.

Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,

академик Российской академии художеств

Сергей Вольфгангович Заграевский