РусАрх - Седов Вл.В. Собор Михаила Архангела Сковородского монастыря

РусАрх

Электронная научная библиотека

по истории древнерусской архитектуры

Источник: Седов Вл.В. Собор Михаила Архангела Сковородского монастыря. В кн.: Труды VI Международного конгресса славянской археологии. Т. 5. История и культура древних и средневековых славян. М., 1999. С. 264 – 270. Все права сохранены.

Материал отсканирован, отформатирован и предоставлен в электронной версии библиотеке «РусАрх» А.С.Стариковой. Все права сохранены.

Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2008 г.

Вл. В. Седов

Собор Михаила Архангела Сковородского монастыря

В 1355 г. Моисей строит каменный храм Михаила Архангела на Сковородке (Сковоротке) [1], т.е. основывает ядро будущего монастыря (как Щил или Окинф Жабин или как сам Моисей в 1335 г. в Деревяницах и в 1352 г. на Волотовом поле). Хочется отметить частный, почти личный характер заказа владыки. В случае со Сковородским монастырем владыка Моисей несомненно готовил себе место последнего успокоения: в 1359 г. он сошел с кафедры и удалился в Сковородский монастырь, а в 1363 г. он был погребен владыкой Алексеем в притворе монастырского храма [2]. Интересно, что основанный в 1355 г. Сковородский монастырь находится в относительной близости к монастырю в Коломцах, где впервые появился Моисей, откуда он был поставлен в первый раз на кафедру и куда удалился на покой в 1330 г. Этот памятник в настоящее время находится в руинах и его жалкое состояние позволяет сделать только предварительные выводы о его месте в истории новгородской архитектуры.

Несмотря на свою очевидную древность, собор Сковородского монастыря почти не привлекал внимания исследователей, а после открытия на его стенах фресок интерес к архитектуре памятника был как бы заслонен изучением его настенной живописи.

Первое описание монастырского собора было сделано Макарием, в этой сухой исторической справке наиболее ценны сведения о перестройках древнего собора и обстройке его приделами в 1798—1820 гг. [3]. В посвященной фрескам собора статье В.А.Богусевича и путеводителе А.А.Строкова и В.А.Богусевича указано на близость типа храма на Сковородке и церкви на Волотове и подробно рассмотрены поздние перестройки. В.А. Богусевич видит в типе памятника на Сковородке указание на распространенность форм Волотовской церкви в новгородском зодчестве своего времени [4]. Почти то же самое сказано в статье В.Н.Лазарева о фресках собора [5]. В работах А.А.Строкова и В.А.Богусевича, а также В.Н.Лазарева опубликован план древней части собора. М.К.Каргер добавил к общему мнению о близости собора на Сковородке к Волотову (отказ от членения стен лопатками и полопастное покрытие), предположение о трех притворах, перекрытых коробовыми сводами, что не подтверждается обследованием сохранившейся части стен: с северной стороны притвора не было, т.е. здесь видно, что к гладкой поверхности первоначального фасада примкнула кирпичная прикладка позднего придела. По всей видимости, в храме на Сковородке был только один древний притвор с запада, как это показано на опубликованном плане. В раннем издании книги М.К.Каргера опубликована уникальная фотография, сделанная с чердака над западным притвором до раз-

264

рушения храма, на которой ясно видны два окна со стрельчатыми завершениями и между ними и немного выше - заложенное круглое окно с валиковой рамой. По краям фасада на этой фотографии видны кирпичные лопатки-пилястры, сделанные при перестройке в начале XIX в. и видные на фотографиях других фасадов [6]. В путеводителе Л.А.Секретарь и Л.А. Филипповой сообщены краткие сведения о Сковородском монастыре и его соборе и опубликована реконструкция западного фасада собора, выполненная Л.Е.Красноречьевым [7]. Следует упомянуть и беглый типологический очерк Е.В.Солениковой, в котором храм на Сковородке традиционно сравнивается с церковью на Волотовом поле, а к ним довольно произвольно присоединены храмы Знамения и Троицы на Редятине улице [8].

В настоящее время собор находится в развалинах: сохранился на значительную высоту только северо-восточный угол храма, виднеется стена северной половины абсиды, остальная площадь памятника представляет собой холм из щебня и фрагментов кладки, скрывающий основания стен основного объема и притвора. Храм сложен из плит известняка и ракушечника, в ответственных частях (вокруг окон, в лопастной арке, восточной стене, сводах и арках) применен брусковый кирпич с характерными для середины XIV в. размерами 7,5—8 х 14—15 х 28—29 см. С внутренней стороны сохранившихся стен видна кладка «на иконку» — крупные плиты облицовывают поверхность. Толщина стен 110 см, видны каналы двух уровней связей (размер связей 25—21 см): средний уровень проходит над окном жертвенника, верхний — в основании полукоробового свода. Нижняя часть полукоробового свода сохранилась над северо-восточным угловым компартиментом, видны и части арок, перекинутых от стен к северо-восточному столбу. С внешней стороны под поздней прикладкой начала XIX в. видна гладкая первоначальная поверхность северного фасада, в верхней части которого заметна кривая двухуступчатой лопастной арки, обрисовывавшей завершение каждого фасада. От знаменитых фресок сохранился лишь небольшой фрагмент фона на восточной стене.

Несмотря на крайне плохое состояние памятника, мы можем, используя старые фотографии, описания и план, попытаться определить его значение в истории новгородской архитектуры.

Тип церкви Михаила Архангела на Сковородке 1355 г. является очень близким повторением типа церкви Успения на Волотовом поле 1352 г. (рис. 1), сооруженной также по заказу архиепископа Моисея и хорошо известной по многочисленным публикациям [9]. Храм на Сковородке имел, правда, уже несколько большие размеры (10 х 11 м при подкупольном квадрате 3,5 х 3,5 м, в то время как церковь Успения имеет размеры 9 х 10 м при подкупольном квадрате 3 х 3 м). Большинство форм этих двух памятников совпадают: небольшой компактный объем без членения фасадов лопатками, одноглавие, невысокая полукруглая абсида, притвор с запада, круглые столбы в западной части, деревянные хоры-настил над западной третью, в которых нет столь характерных новгородских «палаток»-приделов. Очень близка и техника кладки двух указанных храмов. Поэтому вполне

265

справедливой выглядит точка зрения большинства ученых, признающих за Сковородским храмом роль еще одного повторения типа, выработанного владыкой Моисеем для «своих» монастырей.

Но в архитектуре храма Михаила Архангела есть уже некоторые формы, которые свидетельствуют об изменениях по сравнению с Волотовской церковью. Это и уже отмеченное увеличение размеров, и вызванное этим увеличением умножение числа окон в барабане. В Сковородском памятнике их уже не четыре, как в Волотове, а восемь (во время росписи храма фресками диагональные окна были заложены). Это умножение числа окон в барабане ставит перед нами вопрос о своеобразном «пороге», с которого нужно было уже устраивать 8 окон. Напомним, что в церкви Николы на Липне их было тоже 8 при размерах 10 х 11 м при подкупольном квадрате примерно 3 х 3 м, восемь окон было и в барабане церкви Спаса Преображения на Ковалеве 1345 г. (11 х 12 м, подкупольный квадрат 3,7 х 3,7 м), столько же окон было в Никольском храме в Изборске 1340-х гг. (12,2 — 12,2 м, подкупольный квадрат 3,4 х 3,4 м). В церкви на Сковородке этот порог был перейден благодаря увеличению подкупольного пространства и диаметра барабана, а боковые нефы остались примерно той же ширины, что и в Волотовском храме.

Вполне возможно, что в западной стене храма была внутристенная лестница на хоры, которой в Волотове не было (такая лестница есть в цер-

266

кви на Ковалеве). Следует указать также на большее по сравнению с Волотовым увеличение западной трети храма, вызванное желанием увеличить полезную площадь храма. Нам неизвестно количество и характер окон на боковых фасадах, но на западном фасаде над притвором была уже пара окон, что свидетельствует о желании заполнить увеличившуюся плоскость. Нет достоверных сведений и о порталах храма, которые Л.Е.Красноречьев реконструирует со стрельчатыми готическими завершениями, что, впрочем, вполне вероятно для этого времени.

Круглые восточные столбы церкви на Сковородке являются прямой цитатой из храма на Волотовом поле, но следует напомнить, что они появляются уже в церкви Благовещения на Городище 1342—1343 гг., сооруженной архиепископом Василием Каликой. Сам мотив ведет свое происхождение от четырех круглых столбов-колонн церкви Параскевы Пятницы на Торгу 1207 г. (сохраненных во время восстановления рухнувшего храма в 1345 г.) и иконографически, конечно, ближе к редуцированному варианту с восьмигранными столбами с запада в храмах Рождества Богородицы на Пе-рыни (вторая треть XIII в.) и Николы на Липне (1292 г.) [10]. Хотя этот мотив и был известен раньше и встречается в 1340-е гг. (здесь нет принципиальной разницы между восьмигранной и круглой формой столбов), все же он достаточно редок, а в двух постройках Моисея он, вместе с полопастным покрытием без лопаток, выглядит своеобразной «маркой» архиепископской артели.

Угловые компартименты церкви Михаила Архангела перекрыты полукоробовыми сводами (в четверть окружности), что отличает этот памятник от храма на Волотовом поле, где угловые части имели коробовые своды. Полукоробовые своды, форма которых более отвечает покрытию с лопастными арками на фасадах, стала во второй половине XIV в. (начиная с церкви Федора Стратилата на Федорове улице 1360—1361 гг.) характерной чертой каждого новгородского храма. Но в первой половине столетия зодчие как бы выбирали между традиционными для монгольского Новгорода коробовыми сводами в углах и полукоробовыми сводами, пришедшими из смоленской архитектуры (известны в храме Михаила Архангела в Смоленске конца XII в. и церкви Параскевы Пятницы в Новгороде, выстроенной смоленскими мастерами в 1207 г. [11]. В храмах Рождества Богородицы в Перыни (вторая четверть XIII в.) и Николы на Липне (1292 г.) использовались полукоробовые своды в угловых компартиментах (в церкви Николы на Липне только в восточных углах), но в церкви Николы Белого 1312—1313 гг. и храме Николы в Изборске 1340-х гг. в углах появились коробовые своды (вместе с традиционным расчленением фасадов на три прясла) [12]. В церкви Спаса на Ковалеве 1345 г. мы видим возвращение к полукоробовым сводам в углах, но это возвращение не было окончательным: в церкви Успения на Волотовом поле 1352 г. мастера опять устроили коробовые своды в угловых компартиментах. Полукоробовые же своды в угловых частях церкви Михаила Архангела на Сковородке показывают, что мастера обратились к «смоленской» линии внутри новгородского зодчества и изменили формы прооб-

267

раза (церкви на Волотове) в сторону более современную. Можно думать, что около 1355 г, в архитектуре Новгорода наступает переход от «метаний» (выражение А.И.Некрасова) первой половины столетия к сложению нового стиля, где система сводов играет не последнюю роль.

На западном фасаде церкви на Сковородке два окна с готическим завершением и круглым окном-розой над ними как бы заключены в поле, обведенное трехлопастной аркой. Если готическая форма окон уже была известна в новгородском зодчестве (церковь Николы Белого 1312—1313 гг.) [13], то круглое окно практически не имеет аналогий и является прямым свидетельством заимствований в западной архитектуре. Похожая композиция с двумя окнами, круглым окном над ними и завершающей аркой (правда полуциркульной) известна нам в церкви в Вальяла на острове Сааремаа в Эстонии (рис. 2), которая сооружена в середине XIII в. [14]. Отдельные круглые окна розы с валиковыми обрамлениями известны и в Домском соборе в Риге XIII в. (средний неф, крестовый ход и зал капитула) [15]. Такое сходство с романо-готическими по стилю храмами говорит о возврате мастеров храма на Сковородке к поискам форм в архитектуре Балтийского региона, что существенно отличает исследуемый памятник от храма на Волотовом поле, где только окно с треугольным верхом в восточной части южного фасада свидетельствовало о западных влияниях, а общий слитный облик храма, в самых общих чертах и с упрощениями воспроизводившего храмы в

268

Перыни и на Липне, говорил об аскетизме заказчика и мастерстве зодчих, использованием изящных пропорций буквально «вытянувших» памятник до уровня шедевра. В церкви на Сковородке при использовании того же типа западные формы занимают уже значительное место в декоре фасада, что возвращает этот памятник в круг новгородских храмов первой половины XIV в., в которых в той или иной детали фасада обнаруживаются романо-готические формы (аркатуры, окна, стрельчатые порталы). Здесь мы также видим появление новых форм, которые появились на фасаде как будто помимо воли заказчика и существенно сближают выработанный Моисеем и его мастерами в церкви на Волотове «очищенный» тип монастырского храма с архитектурной практикой своего времени.

Таким образом, при беглом обзоре архитектурных форм храма Михаила Архангела на Сковородке, исследование которого следует продолжить, раскрыв руинированные остатки, выясняется, что этот монастырский памятник показывает усиливающееся движение в сторону складывания нового стиля, в формировании которого активно участвуют заимствованные романо-готические мотивы, а также конструкции и детали «смоленского» происхождения. Этот процесс захватывает и такие оригинальные по заказу памятники, как монастырские храмы Моисея и сравнение Волотова и Сковородки говорит о том, что новые формы вторгаются даже в программу, которая, как следует из взгляда на архитектуру Волотова, была рассчитана на крайний архитектурный аскетизм и, возможно, «византинизм». Церковь на Сковородке сыграла, по всей видимости, не последнюю роль в формировании облика небольшого новгородского монастырского храма: ее формы были «понятнее» исключительно скупых и рафинированных форм храма на Волотовом поле.

1. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., Л., 1950. С. 364; Новгородские летописи. СПб, 1879. С. 228; ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып.1., Пг., 1915. С. 287; Вып. 3. Л., 1929. С. 602; Т. 16. СПб., 1889. С. 87.

2. Повесть о Моисее, архиепископе Новгородском // Памятники старинной русской литературы, издаваемые гр. Г. Кушелевым-Безбородко. Вып. 4. СПб., 1862. С 11 – 15.

3. Макарий, архимандрит. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860. С. 614 – 621.

4. Богусевич В.А. Вновь открытые фрески русских мастеров XIV века // Новгородский исторический сборник. Вып. III – IV. Новгород, 1938. С. 216 – 218; Строков А.А. Богусевич В.А. Новгород Великий. Л., 1939. С. 95 – 99.

5. Лазарев В.Н. Росписи Сковородского монастыря в Новгороде // Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР. М., Л..1948. С. 77 – 79.; То же в кн.: Лазарев В.Н. Русская средневековая живопись. Статьи и исследования. М., 1970. С. 216 – 217.

6. Каргер М.К. Новгород Великий. М.; Л., 1961. С. 36 – 37, 265 – 266, фотография на с. 282.

7. Секретарь Л.А., Филиппова Л.А. По Приильменью. Путеводитель. Л., 1991. С. 15 (реконструкция), 29 – 31.

8. Соленикова Е.В. Новгородская архитектура конца XIII – первой половины XIV вв. Типология строительства // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып.9. Новгород, 1995. С. 227.

9. Богусевич В.А. К вопросу о реставрации Волотовской церкви // Новгородский исторический сборник. Вып. 7. Новгород, 1940. С. 48 – 54. Сводку литературы о храме см.: Вздорнов Г.И. Волотово. Фрески церкви Успения на Волотовом поле близ Новгорода. М., 1989. С. 13 – 14.

269

10. Седов Вл.В. Об иконографии внутреннего пространства новгородских храмов XIII – начала XVI веков // Иконография архитектуры. М., 1990. С. 106 – 109; Он же. Тема колонны в древнерусской архитектуре XII – XIII вв. // Архитектура мира. Вып. 3. М., 1994. С. 32 – 37.

11. Подъяпольский С.С. Церковь Архангела Михаила // Воронин Н.Н., Раппопорт П.А. Зодчество Смоленска XII – XIII вв. Л., 1979. С. 177 – 178; Гладенко Т.В., Красноречьев Л.Е., Штендер Г.М., Шуляк Л.М. Архитектура Новгорода в свете последних исследований // Новгород. К 1100-летию города. М., 1964. С. 202 – 214; Воронин Н.Н, Раппопорт П.А. Зодчество Смоленска… С. 348 – 353.

12. Штендер Г.М. Исследования и реставрация церкви Николы Белого в Новгороде // Реставрация и архитектурная археология. Новые материалы и исследования. М., 1991. С. 92; Седов Вл.В. Псковская архитектура XIV – XV вв. М., 1992. С. 52 – 57.

13. Штендер Г.М. Исследования и реставрация… С. 93 – 94.

14. Раам В. Архитектурные памятники Эстонии. Л., 1974. С. 163, 165 – 167; Вага В.Я. Памятники архитектуры Эстонии. Л., 1980. С. 26 – 27.

15. Кише Э., Плауцинь Л. Памятники архитектуры Риги. Рига, 1956. Илл. 12, 17 – 18; Васильев Ю.М. Рига. Памятники зодчества. Рига, 1971. С. 86 – 98.

270

НА СТРАНИЦУ АВТОРА

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ САЙТА

Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.

Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.

Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.

Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.

Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.

Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,

академик Российской академии художеств

Сергей Вольфгангович Заграевский