РусАрх

 

Электронная научная библиотека

по истории древнерусской архитектуры

 

 

О БИБЛИОТЕКЕ

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ АВТОРОВ

КОНТАКТЫ

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ САЙТА

НА СТРАНИЦУ АВТОРА

 

 

Источник: Сергачев С.А. Дерево в памятниках архитектуры Беларуси. В журн.: Архитектура и строительство, 2005. Все права сохранены.

Размещение электронной версии в открытом доступе произведено: http://www.ais.by. Все права сохранены.

Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2007 г.

 

 

 

С.А. Сергачев

Дерево в памятниках архитектуры Беларуси

 

 

Тектоника произведений народного зодчества обладает способностью усиливать изобразительные и выразительные возможности архитектуры, а также взаимодействие архитектуры с различными видами искусств, прежде всего с декоративно-прикладным (особенно резьба по дереву). Порой даже минимальная обработка конструктивных элементов позволяла достигать значительного художественного эффекта. В этом отношении показательна рубка углов, где выразительный ритм мелких элементов (торцы бревен, особенно в соединениях с остатком) близок простейшим орнаментальным мотивам. Выразительность их соединений также во многом определяет привлекательность и красоту деревянных конструкций. Поэтому в белорусском плотничестве разнообразные виды накладок часто имели кроме технических и безусловные художественные достоинства: колокольня в Шерешево Пружанского района, лямус в Гродно (рис. 1). Врубки стыкующихся элементов делались по изогнутым линиям, хотя и усложнявшим производство работ, но создававшим ряды красивых повторяющихся деталей.

 

Рис. 1. Галерея лямуса в Гродно, 1643 г. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Консольные выпуски одного-двух верхних венцов, поддерживающих свесы крыши жилого дома со стороны торцевого фасада, украшали элементами плоской резьбы – насечками, зарубками, елочкой и т.д. Подобные объемно-пластические решения подчеркивали конструктивный смысл элемента, хорошо читались на фоне теней (рис. 2).

Среди основных конструкций строители всегда выделяли столб. Самый популярный мотив — столб с короткими парными подкосами, которые делались прямыми или изогнутыми (рис. 3). В формах деревянных опор XVIII–XIX вв. прочитываются членения и элементы, характерные для архитектуры классицизма: капитель, ствол, база.

Эффектным украшением крыш были фигурные шпили, являвшиеся продолжением осевого столба, входившего в конструкцию шатра. Разнообразные многоярусные, рубленные топором формы обогащали силуэт здания (рис. 4). Шпили обычно делали в стоявших отдельно сооружениях небольшой высоты (колодцы, усадебные дома, каплицы, колокольни). Часто применялись такие украшения крыш, как заостренная форма гонта в нижнем, нависающем над карнизом ряду (обычно в общественных и культовых сооружениях) и декорированные отеской свисающие концы стропил (в жилых и хозяйственных строениях). Наиболее распространенными объектами декорирования были важные в композиционном плане элементы жилого дома: щиты фронтонов крыш, ветровые доски, карнизы, обрамления оконных проемов [1]. Не менее разнообразны формы ограждений различного назначения (рис. 5).

 

Рис. 2. Декоративная обработка кронштейнов жилых домов

Рис. 3. Архитектурно-художественные формы колонн

Рис. 4. Архитектурно-художественные элементы крыш

Рис. 5. Примеры ограждений: а — амбар в Крикалах Поставского р-на, XIX в.; б – усадебный дом в Летешине Клецкого р-на, XVIII в.; в – церковь в Хотиславе Малоритского р-на, XVIII в.; г – колокольня в Шерешево Пружанского р-на, XVIII в.; д – плебания в Удело Глубокского р-на, XIX в.; е – костел в Королишевичах Минского р-на, XIX в.

 

Есть конструкции, которые, являясь важнейшими частями памятников архитектуры, в силу своей специфики скрыты от обозрения (конструкции крыш, перекрытий, лестниц и т.д.). Например, Троицкий костел в д. Чернавчицы Брестского района (1595 г.) имеет круглую башню с винтовой лестницей, которая является ходом на крышу. Ступени сделаны из бруса сечением 30х20 см. Каждая верхняя ступень опирается в центре на предыдущую. По оси башни ступени соединялись деревянными стержнями (по 3–5 ступеней на стержень). В костеле в д. Камаи (Поставский р-н, 1603–1606 гг.) конструктивное решение винтовой лестницы иное. По оси башни установлен 8-гранный столб высотой более 17 м, в каждое ребро которого, постепенно поднимаясь вверх, врезаны ступени из толстых (до 7 см) плах, расширяющихся по мере удаления от оси. В костеле в д. Засвирь Мядельского района (нач. XVIII в.) похожее решение, но лестница имеет и подступеньки, врезанные в осевой столб. Вмурованные в стены торцы ступеней свидетельствуют о том, что лестницы сооружались одновременно с возведением зданий.

Рис. 6. Монтажный знак на стропилах бригитского монастыря в Гродно, XVIII в.

Многообразны решения крыш. В монументальных зданиях они изготавливались параллельно с возведением стен. Уже была известна конфигурация плана здания, и чтобы ускорить и облегчить строительство, рядом с возводившимися стенами производили монтаж конструкций крыши. Подгонку элементов на земле делать было качественнее и проще, чем на высоте 15 и более метров. Элементы собранной конструкции помечались топором или долотом соответствующими знаками (зарубки, прямоугольники, треугольники, квадраты, римские цифры и др.). Метили конструкции по системе, которая облегчала сборку. Каждый элемент поднимался на строго предназначенное ему место [2]. Монтажные знаки можно найти на конструкциях крыш многих памятников архитектуры, и наряду с другими фактами они свидетельствуют о времени строительства, позднейших перестройках (рис. 6). С середины XIX в. монтажные знаки почти не делали, поэтому их наличие — бесспорное свидетельство солидного возраста здания.

К деревянным конструкциям XVI–XVII вв. относятся крыши так называемого решетчатого типа (костелы в д. Ишкольдь Барановичского, д. Чернавчицы Брестского р-нов). Решетчатые фермы (рис. 7), входившие в конструкцию крыши, изготавливали двух типов: полные (помимо ригелей и подкосов обязательно имеют осевой столб, соединяющий эти элементы и опирающийся на центральный прогон) и пустые (без осевого столба). Продольная жесткость таких крыш обеспечивалась специальными конструкциями в виде диагонально перекрещивающихся брусьев [3]. В решетчатых конструкциях применялись крупные сечения элементов, использовались дополнительные стойки, ригели и подкосы, которые впоследствии исчезли за ненадобностью. Эти дополнительные элементы как рудименты принципов конструирования решетчатых ферм встречаются достаточно часто (костелы в д. Деревная Столбцовского, д. Засвирь Мядельского р-нов) (рис. 8).

Рис. 7. Ферма крыши костела в Ишкольди Барановичского р-на, XV—XVI вв.

Рис. 8. Ферма крыши костела в Засвири Мядельского р-на, начало XVIII в.

Процесс уменьшения массы конструкций и совершенствования принципов конструирования содействовал применению в XVII–XVIII вв. различных видов стропильно- ригельных элементов, которые позволяли увеличить размеры перекрываемого пролета до 15 м. Наиболее распространенным было решение с двумя подстропильными рамами – конструкциями, устранявшими провисание стропил (усадебный дом в д. Гнезно Волковысского р-на, нач. XIX в.) (рис. 9). Мансардный вариант такой конструкции — усадебный дом XVIII в. в д. Малая Берестовица Берестовицкого района (рис. 10). Обрешетку, к которой прибивали гонт, врезали в средней части стропил на разную глубину, в верхней части стропил ее не врезали, а в нижней крепили уже к кобылке — дополнительному конструктивному элементу, который накладывался на стропила. Это создавало плавную изогнутость гонтовой поверхности, снимавшую впечатление тяжеловесности чердачного объема, что особенно важно в зданиях с широким корпусом. В XIX в. так уже почти не делали.

Рис. 9. Конструкция крыши со стропильно-ригельной фермой, у которой ригель поддерживается двумя подстропильными рамами. Усадебный дом в Гнезно Волковысского р-на, начало XIX в.

Рис. 10. Конструкция мансардной крыши со стропильно-ригельной фермой, с двумя подстропильными рамами. Центральный корпус усадебного дома в Малой Берестовице Берестовицкого р-на, XVIII в.

Немало и других примеров работы плотников и столяров, ставших удачным дополнением к каменной основе здания (панели обшивки стен и оконных проемов во дворце в д. Святск Гродненского р-на, XVIII в.). Оригинальна конструкция купола Спасо-Преображенской церкви в Чечерске (XVIII в.), где система коротких перекрещивающихся балок позволила, обходя свод купола, равномерно передать на стены нагрузку от крыши. Обращают внимание элементы фахверкового каркаса (рис. 11). Эти конструкции были известны в XVIII—XIX вв. и кое-где сохранились до сих пор. Деревянные конструкции, эффектно выделявшиеся на фоне глиняных или побеленных участков стены, становились своеобразным декором верхних частей зданий – башенок, фронтонов. Оригинальной была, к сожалению, погибшая во время пожара каркасная конструкция центральной башни ратуши XVIII в. в Чечерске (рис. 12, 13) с мощным осевым столбом, заклиненным в основании раскосами.

Рис. 11. Конструкция фахверкового фронтона амбара в Горностаевичах Волковысского р-на, начало XIX в.

Многие деревянные конструкции прослужили уже более четырех веков и при надлежащем уходе простоят еще очень долго. Они, как правило, производились индивидуально, для конкретного здания. Сегодня это называется ручной работой и особенно ценится.

Рис. 12. Ратуша в Чечерске, ХVІІІ в.

 

 

Высоким профессионализмом исполнения отмечены и деревянные конструкции не столь давних времен, относящиеся к 1920—1930 гг., – жилые дома в Воложине, Браславе, Слониме и др. Например, в Кривичах Мядельского района сохранился комплекс школьных зданий, построенных из дерева в 1935 г. Среди них — домик директора школы, почти квадратный в плане (11х9,5 м). Благодаря объемной композиции он является заметным компонентом застройки. У входа в дом — угловой навес с одним столбом. Форма крыши – дымниковая, таких мало сохранилось в Беларуси. Крутые наклоны плоскостей создают активную форму с двумя треугольными окнами в дымниковых отверстиях. Конструкция – кроквенная с опиранием крокв (стропил) на балки (рис. 14, 15). В коньке крыши кроквы соединены в накладку, а в балки врублены двойной лобовой врубкой. Две подстропильные рамы предохраняют кроквы от прогиба. Рамы сделаны со стойками, имеющими вверху короткие подкосы. Размеры элементов и их соединения близки решениям XVII–XIX вв. Но они несколько упрощены, более рациональны. Так, соединение столбов с подкосами подстропильных рам выполнено лобовой врубкой, но с врезкой элементов друг в друга всего на 2–2,5 см. Для укрепления соединений применялись не деревянные колышки, а гвозди. Поэтому конструктивное решение хотя и основывается на традиционных решениях, но не повторяет их слепо.

Использование деревянных конструкций в современной белорусской архитектуре может свидетельствовать о стремлении ориентировать архитектурный процесс не только на применение новейших технических достижений, но и на более внимательное отношение к потенциалу местных традиций. Украшениями наших городов стали перекрытые арочной конструкцией из клееной древесины легкоатлетический манеж в Гомеле, Республиканский центр олимпийской подготовки по легкой атлетике в микрорайоне “Восток” в Минске. Уместны деревянные материалы в рекреационной архитектуре, что помогает формировать органическую связь с природным окружением. Примеры последних лет – Учебно-спортивный центр Федерации горнолыжного спорта и сноуборда Беларуси “Альпийский снег” в Курасовщине в Минске, сооружения Центра лыжного спорта в д. Силичи Логойского района, рекреационные объекты Национального парка “Белавежская пушча”.

 

Рис. 13. Конструкция каркаса центральной башни ратуши в Чечерске, ХVІІІ в. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рис. 14. Жилой дом в Кривичах Мядельского р-на, 1935 г.

 

Стремление оптимально решить проблему жилищного строительства на селе подсказало сегодня одно из направлений, основанное на важнейшем, проверенном веками принципе жизненного устройства белорусов – жить по средствам. Поэтому неслучайным стало обращение, причем не только в практике частного строительства, но и в деятельности проектных институтов, к дереву как к материалу стен сельских усадебных домов. Одновременно происходит своеобразная реабилитация и возвращение в архитектуру различных форм скатных крыш, что также осуществляется с активным использованием деревянных материалов. Их формы более соответствуют и климатическим условиям Беларуси, и психоэмоциональному восприятию местных жителей.

 

Рис. 15. Конструкция крыши жилого дома в Кривичах Мядельского р-на, 1935 г.

 

Литература


1. Трацевский В.В. История архитектуры народного жилища Белоруссии. Мн., 1989. С. 106—112; Лакотка А.І. Пад стрэхамі прашчураў. Мн., 1995. С. 268—280.
2. Сергачев С.А. Монтажные знаки белорусских плотников // Советская этнография. 1979. № 5. С. 119—122.
3. Сергачев С.А. Белорусское народное зодчество. Мн., 1992. С. 72—73.

 

 

НА СТРАНИЦУ АВТОРА

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ САЙТА

 

 

Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.

Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.

Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.

Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.

Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.

 

Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,

академик Российской академии художеств

Сергей Вольфгангович Заграевский