|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
Источник: Сытый Ю.Н. Христианские древности, выявленные на территории Окольного града древнерусского Чернигова. Все права сохранены.
Материал предоставлен библиотеке «РусАрх» автором. Все права сохранены.
Иллюстрации приведены в конце текста.
Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2012 г.
Ю.Н. Сытый
Христианские древности, выявленные на
территории Окольного града древнерусского Чернигова
Формирование территории Окольного града происходило в несколько этапов и связано с возникновением укреплений Х в. на территории Детинца и Подола. Бурный экономический рост города нашел отражение в строительстве нескольких оборонительных линий, часть которых прошла по территории будущего Окольного города, упомянутого в летописях в связи с событиями 1078 г. (Рис. 1).
Для точного определения места расположения и времени формирования Окольного града, напомним результаты археологических работ, во время которых фиксировались эти укрепления. В 1962 – 1963 гг. на перекрестке улиц Горького и Родимцева [Карнабед, 1972, с. 91; Карнабед, 1991, с. 29] был исследован ров, а в отчете 1981 г. А.А. Карнабед указывает на остатки рва шириной 9,5 м по ул. Родимцева, 2 [Карнабед, 1981, с. 15]. В 1979 г. исследователю удалось найти два рва во дворе по ул. Кирпоноса, 7 [Карнабед, Коваленко, 1979, с. 10–11]. В 1998 г. А.Л. Казаковым и Г.В. Жаровым были обнаружены два рва при прокладке коммуникаций во дворе по ул. Святониколаевской. Продолжение этих рвов исследовала в 2002 – 2003 гг. Е.Е. Черненко в раскопе по ул. Кирпоноса, 7. Рвы расположены на расстоянии 2 м друг от друга, один из них имеет ширину 5 м при глубине более 2,5 м [Черненко, Казаков, 2004, с. 63]. А.Л. Казаков предложил реконструкцию укреплений меньшего по размерам рва в виде частокола, а ров, проходящий к северу от него (со стороны поля), по мнению исследователя, выполнял роль канавы для водоотвода [Моця, Казаков, 2011, с. 110–117]. Время существования ровика с частоколом Х – XI вв. Для укреплений Х в. характерны конструкции, которые включали ров, вал и частокол (на расстоянии от внешнего рва). Следы замыва во внешнем рве при наличии природного уклона местности вполне естественны.
Еще один участок рва, зафиксированный А.В. Шекуном под апсидами Успенского собора Елецкого монастыря (1983 г.), имел глубину до 1,5 м от уровня материка, в его дне обнаружена ямка с остатками столба [Шекун, 1983, с. 2–6]. В 2010 г. Е.Е. Черненко по просп. Мира, 17-а исследовала участок рва шириной 3,5 м, глубиной 2,5 м [Черненко, Казаков, Рыжий, 2011, с. 364].
Если нанести на план города ров, который начинался на территории Елецкого монастыря и доходил до ул. Родимцева, становится понятным, что мы имеем дело с единой оборонительной линией, которая проходила от края террасы р. Десна (начинаясь над Лесковицей) к краю террасы р. Стрижень. А.В. Шекун и Е.Е. Черненко возникновение оборонительной конструкции (рвов) относят к Х в.
В нашей работе, где речь шла о взаимосвязи направлений развития города и обеспеченности его кварталов водой, указывалось на существование естественной впадины в рельефе местности, обнаруженной в 2001 г. у здания Областного филармонического центра. Уже тогда было отмечено, что застройка территории к северу от Детинца была обусловлена наличием ручья в этой впадине [Сытый, 2006, с. 117–121; Сытый, 2007, с. 199–210]. Формирование застройки вдоль ручья, по нашему мнению, привело к появлению укреплений, которые располагались в 50 – 70 м к северу от него.
Укрепления Третьяка занимают западную часть возникшего позже Окольного града. Они проходили от Елецкого монастыря до просп. Мира, и вдоль просп. Мира до края террасы р. Десна с запада от Екатерининской церкви.
Укрепления Третьяка исследовались А.Л. Казаковым в 1984 г. (ул. Князя Черного, 9 (здание прокуратуры)), [Казаков, 1985, с. 104] А.Л. Казаковым, Т.П. Вальковой, Т.Г. Новик, Ю.Н. Сытым в 1991 г. (ул. Пролетарская (современная Князя Черного), 7) [Новик, 2002, с. 141]. В 2010 г. на углу ул. Кирпоноса и Князя Черного раскопом на значительной площади под руководством Е.Е. Черненко исследовался ров Третьяка, который в целом достигает в ширину более 25 м (имеет несколько этапов функционирования) и в глубину около 8 м [Черненко, Казаков, Рыжий, 2011, с. 364].
Участок исследований Третьяка 1991 г. имел продольный и перпендикулярный разрезы вала, было также раскопано внутреннее завальное пространство (Рис. 2). Под валом объекты отсутствуют, найдены только фрагменты керамики Х ст. С внутренней стороны вала обнаружены несколько округлых в плане котлованов диаметром до 5 м, датируемых Х в. На внутреннем склоне оплывшего вала исследована оборонительная клеть, которая относится ко второму этапу существования укреплений. Эта клеть сгорела в XI в. (летописная дата 1078 г.), что указывает на более раннее появление первого вала [Новик, Сытый, 2008, с. 80–83.]. Рвы Окольного города исследовались методом бурения и определены на глубину более 5 м в районе ул. Пролетарской, глубиной 6 м в районе ул. Ленина и далее на восток с глубиной 6 – 7,5 м при ширине 18 м [Мезенцев, 1980, с. 59], а также фиксировались в 1973 г. на Аллее Героев в виде рва шириной 21 м [Карнабед, 1973, с. 5]. Их продолжение зафиксировано в 1974 г. возле проезжей части ул. Шевченко, юго-восточнее Пятницкий церкви [Карнабед, 1974, с. 29], а также в 1985 г. А.Л. Казаковым (ул. Свердлова, 17) [Казаков, 1992, с. 15-21], который датировал время появления восточной части укреплений Окольного города в пределах XI в. (до событий 1078 г.).
Таким образом, можно выделить несколько этапов формирования укреплений Окольного города:
– линия Успенский собор – ул. Кирпоноса – просп. Мира – ул. Родимцева, которая ограждала часть территории будущего Окольного города;
– рост укрепленной территории на западном участке до размеров Третьяка уже в Х в.;
– увеличение территории в восточном направлении до раскопа по ул. Свердлова (современная ул. Гетмана Полуботка) в XI в.
Отдельно следует отметить, что укрепления в восточной части Окольного города фиксировались в 1962 г. по ул. Шевченко, 16 (секция магазина "Била троянда"), в 2007 г. О.П. Моця исследовал участок рва восточнее места предыдущих наблюдений. К оборонительным сооружениям следует частично отнести котлованы, раскопанные в восточной части территории обувной фабрики по ул. Родимцева, 16 [Сохацкий, 1995, с. 137 – 140].
Рассмотрим христианские древности, выявленные на территории застройки Окольного града, сформировавшейся еще в Х в. В конце XVII ст. появились описания территорий крупных монастырей и их святынь, что свидетельствовало об интересе населения к собственной истории. В этих описаниях можно найти первые сведения о христианских реликвиях древнерусского Чернигова, о состоянии храмов, выявленных захоронениях и т.д. Случайные находки уже в ХІХ в. попадают в поле зрения первых черниговских археологов. В 20-х гг. ХХ в. интерес к древней истории и культуре проявился в изучении фресок Успенского собора Елецкого монастыря. Целенаправленные работы конца 40-х – начала 50-х гг. с целью выявления наиболее древних участков Окольного града позволили выдвинуть концепцию возникновения и развития древнего Чернигова. Застройка территории Окольного града велась в основном в 50-х – 60-х гг. ХХ в. и археологические работы здесь, как правило, не проводились. В 70-х гг. с появлением в музейных заведениях кадров, владеющих методикой археологических наблюдений, в коллекциях музея и заповедника появляются первые материалы, собранные с этой территории. Новый этап исследований Окольного города начался в ХХІ в. и связан с реконструкцией инженерных коммуникаций и уплотнением участков уже существующей застройки. Археологические исследования, проводившиеся широкими площадями, позволили получить качественно новые материалы, позволившие приподнять завесу над историей развития этой части городской территории.
Елецкий монастырь. Выше в описании укреплений Окольного града отмечено, что апсиды Успенского собора постоен на засыпанном рву. Закономерно возникает вопрос: строительство Успенского собора и монастырских зданий происходило на укрепленной территории или на открытом посаде, укрепленном значительно позже возникновения монастыря? По мнению А.Л. Казакова, существование укреплений, ограждавших Елецкую гору, «выглядит проблематично» [Моця, Казаков, 2011, с. 99]. По нашему мнению, выявленный А.В. Шекуном ров уже в Х в. связал в единую линию укреплений часть территории Елецкой горы с другими участками города. Вопрос вхождения Елецкой горы в состав укреплений Третьяка нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть из-за отсутствия археологических работ на участках предполагаемого прохождения вала. Тем не менее, по направлению ул. Князя Черного ров, продолжающий направление рва Третьяка, зафиксированное в районе раскопов по ул. Пролетарская, 7. Более логичным выглядит расширение всего западного участка в северном направлении, от более ранней линии укреплений, зафиксированной под апсидой Успенского собора и по ул. Кирпоноса, 7. Таким образом, можно предположить возникновение Елецкого монастыря на участке укрепленной территории. Выделение такого участка городской территории для монастыря было бы невозможным без разрешения черниговского князя Святослава Ярославича, ко времени княжения которого, согласно летописям, и произошло основание обители. Незначительные по объемам археологические работы на территории монастыря фиксируют мощный культурный слой Х в., слой пожара начала ХІ в. и слои практически непрерывного существования монастыря. Косвенно, на наличие погрома в ХІ в. указывает находка накладок на пояса в 1848 г. в ограде Елецкого монастыря, которая хранится в ГИМ и датируется ХІ в. Накладки отнесены В. В. Мурашовой к ХХІ классу виду І А [Мурашева, 2000, с. 42, 114]. Ответить на вопрос, в каком состоянии находилась территория Елецкой горы на момент возникновения монастыря можно только по косвенным данным:
– по легенде, монастырь основали на месте найденной на ели иконы;
– развитие города вдоль Холодных яров – перспективного и хорошо обеспеченного водой направления – не нашло своего продолжения в ХІ в. Вероятно, на момент основания монастыря территория действительно не была застроена.
Первые сведения о монастыре ХVІІ в. приводит И. Галятовский, который записал свидетельства старожилов, упоминавших о многочисленных каменных куполах собора. Они сообщили, что после пожара 1611 г. каменные верхи над хорами и по бокам упали. Проводя исследования, А.В. Шекун у северо-восточного угла собора зафиксировал фундамент, отличавшийся по строительной технике от фундамента галерей и притворов, и датировал его второй половиной ХІІ – началом ХІІІ вв. [Шекун, 1983, с. 4]. Работам, проводимым А.В. Шекуном, препятствовали имевшиеся в грунте склепы позднего времени и поэтому они носили выборочный характер. Тем не менее, шурф № 11, заложенный на север от северо-восточной апсиды собора, выявил поврежденную кладку фундаментов, которая имела хорошо заметные округлые очертания внешнего края (Рис. 3).
Появление планов и реконструкций внешнего облика собора происходило по мере его изученности (Рис. 4). Выявление новых элементов позволяет, на наш взгляд, скоректировать план и предложить графическую реконструкцию в архитектурных формах середины ХІІІ в. (Рис. 5).
Таким образом, Успенский собор имел с севера и юга галереи, которые с востока заканчивались часовнями, подобно часовням Борисоглебского собора. По аналогии с конструкциями Борисоглебского собора в стенах галерей и часовен Успенского собора также могло находиться значительное количество аркосолей для погребений.
В конце XVII ст. во время ремонта храма оказалось, что во «фрамугах» (аркосолях) по бокам церкви под хорами сохранились остатки гробниц из камня [Адруг, 2006, с. 5–7]. Аркосоли фиксируются: одина – в южной стенке крещальни (с фресковой росписью внутри), еще два, меньшего размера, – в северной части нартекса (в восточном фиксировались сразу два захоронения) [Моргилевский, 1928, с. 197–198]. На территории Елецкого монастыря древнейшая задокументированная находка упоминается в истории монастыря, написанной архимандритом И. Галятовским в 70-х годах ХVII в., который непосредственно руководил восстановлением обители. Он указывает, что во время рытья котлована под фундаменты трапезной церкви Петра и Павла "выкинули из глубокого рва наверх работники... из олова небольшой образ круглый ...», на одной стороне которого был изображение Иисуса Христа, а на другой – Василия Великого, с надписью на греческом языке [Галятовский, 1985, с. 67]. В середине внутреннего пространства западного притвора во время ремонта была найдена шиферная гробница.
В 1981 г. А.В. Шекун обнаружил фундаменты северной галереи церкви и исследовал шиферную гробницу во внутреннем пространстве галереи, ближе к ее западной стене [Шекун, 1981, с. 17]. В середине гробницы найдены отдельные кости человека и окислы цветного и черного металла. На месте, где должна была находиться голова, лежал кусок пирофиллита размерами 12 х 40 см. Возле шиферной гробницы, рядом с фрагментами стеклянных браслетов, пряслицем и керамикой XI – начала XII в., найден бронзовый нательный крестик с криновидными концами. Можно предположить, что крестик происходит из ограбленной гробницы.
В 1991 г. А.А. Карнабеду в северной галерее удалось обнаружить еще три гробницы. Шиферные гробницы расположены на восток от гробницы 1981 г. Между гробницами № 1 и № 2 и северной стеной Успенского собора находился верх кладки из камня шириной 1,47 – 1,7 м, возможно, от внутренней стенки галереи [Карнабед, 1991, с. 11–23; Карнабед, Галинская, 1992, с. 115–116]. Все они повреждены и замыты почвой или остатками разрушения кладки. Гробница № 1 отстояла на 1,7 м от северной стенки собора и была параллельна ей. Ее размеры: 2,10 х 0,69 – 0,7 х 0,72 м. В ней находилось сразу два захоронения: у южной стены скелет лежал на левом боку, а у северной – на спине. Фрагмент челюсти последнего захоронения находился на плитке размерами 16,2 х 16 х 2 см, покрытой желтой поливой, а череп несколько ниже. Под ноги также была подложена аналогичная плитка.
С запада от гробницы № 1 на расстоянии 0,2 – 0,28 м обнаружена гробница № 2, сложенная из шиферных плит. Плита-крышка имела ребро посередине длины и букву "Г" в юго-западной части (над местом, где должна находиться голова). Крышка разбита и сдвинута со своего места. Боковые стенки расколоты и смещены к центру. Размеры гробницы: 2,34 × 0,64 – 0,66 × 0,55 м. Гробница сложена встык, без пазов. Во второй гробнице обнаружены остатки одного скелета. Обнаруженные захоронения – безинвентарные.
Гробница (№ 3), сделанная из красной плинфы начала XIIІ в., располагалась по оси северного портала собора на расстоянии 1,36 – 1,37 м от северной стены собора. В перемешанном слое серой супеси найдено 200 мелких фрагментов сосуда из тонкого стекла, а на глубине 0,58 м от верха гробницы обнаружена наклонная кладка – «подушка», сложенная из плинфы красного цвета на известковом растворе. Головой на «подушке» в вытянутом положении на спине лежал скелет взрослого человека, с положенными на живот руками. Найденные многочисленные обломки шифера позволили высказать предположить существование шиферной плиты, которая перекрывала гробницу. Как и в галерее Борисоглебского собора в, галерее Успенского собора пол был выложен керамической плиткой.
Храм по ул. Кирпоноса, 7. На расстоянии 380 м на северо-восток от Успенского собора в 2002 г. (Рис. 6) проводились работы по ул. Кирпоноса, 7. Тогда было обнаружено 27 захоронений, 6 из которых Е.Е. Черненко датирует XII – XIII вв. и относит к кладбищу небольшого приходского храма [Черненко, 2008, с. 31–34; Черненко, 2004, с. 40–41]. Участок находится в 310 м от края террасы и в 90 м от укреплений Окольного города. Находки обломков фресок и плинфы со строительным раствором и могилы с закладкой из плинфы позволили датировать захоронение древнерусским временем. Они концентрировались в северо-западной части раскопа. Вероятно, могилы существуют и к западу от раскопанного участка. По мнению исследователей, застройка XI в. была целенаправленно нивелирована под кладбище. Стеклянные чаши (для елея) в ногах двух захоронений могут указывать на монастырский характер кладбища. На вероятность существования каменной церкви в западной части Окольного города указывали находки в раскопе 1947 г. (площадь 20 м2) вымостки из поливных плиток пола, кусков цветной смальты [Богусевич, 1947, с. 5–18]. Совпадение захоронений древнерусского времени и XVIII вв. подтверждает неизменность места расположения церковного погоста и вместе с находками строительных материалов может указывать на монументальный характер культовой постройки.
Храм под Екатерининской церковью. Д.Я. Самоквасов описал находку 1878 г., обнаруженную во время выкапывания погреба возле церкви Св. Екатерины [Самоквасов, 1906, с. 55]. В выявленной могиле с захоронением женщины были найдены 2 серебряных медальона и 2 серебряных браслета, датированные XII – XIII вв. В 1949 – 1951 гг. В.А. Богусевич во время исследований к северо-западу от Екатерининской церкви отметил наличие в слое многочисленных обломков плинфы толщиной 4,5 – 4,7 см и шиферной плиты. Эти находки позволили В.А. Богусевичу высказать предположение о существовании под современной церковью древнерусского храма. В 1978 – 1979 гг. во время работ по направлению теплотрассы, идущей к Екатерининской церкви, А.А. Карнабеду и В.П. Коваленко среди застройки Х – ХIII вв. удалось зафиксировать остатки частично разрушенного парного захоронения. У женского черепа обнаружены две пары серебряных проволочных височных колец [Карнабед, Коваленко, 1979, с. 5–12].
В 1982 г., исследуя участок, расположенный на юго-восток от церкви, на глубине 1,7 м А.В. Шекун обнаружил котлован сооружения XII в., а на глубине 2,2 м исследовал остатки христианские погребения. Такое взаимное расположение построек XII в. и могилы позволяет отнести погребение к церковному кладбищу древнерусского времени [Шекун, 1987, с. 24].
Работы В.П. Коваленко и П.А. Раппопорта по выявлению храма показали концентрацию архитектурных материалов начала XIII в. в районе церкви ХVІІІ в. и позволили определить его приблизительное местоположение на краю террасы р. Десна.
Храм по ул. Родимцева, 2. Раскопан еще один очень интересный район, где на площади 600 м2 исследовано 20 погребений в грунтовых могилах [Черненко, Казаков, Рыжий, 2010, с. 461]. Он находится в 310 м от территории Детинца и в 160 м от укреплений Окольного града (непосредственно за рвами, берущими начало на Елецкой горе и идущими в направлении р. Стрижень). В публикации исследователей отмечены детали поясного набора, которые могут указывать на датировку отдельных захоронений концом Х – началом XI в. Одно описанное захоронение подтверждает такую датировку [Дядечко, 2009, с. 56–57]. Опубликованный сводный план раскопа содержит объекты Х – ХVIII вв. и погребения древнерусского времени. Отдельные погребения, датирующиеся Х – началом XI в., расположены в различных местах раскопа, а основная группа могил, сконцентрирована в восточной части раскопа, датируется ХІІ – ХІІІ вв. Скорее всего, мы имеем дело как с остатками грунтового могильника Х – начала XI в., так и с кладбищем XII – XIII вв. На наличие здесь храма указывают и наблюдения А.А. Карнабеда, которому удалось на расстоянии 7 м на юго-запад от снесенного двухэтажного дома по ул. Шевченко, 17 в котловане под теплотрассу (на границе участка «Черниговнефтегазрозведка») найти остатки кладки древнерусского периода и обломки плинфы [Карнабед, Коваленко, 1979, с. 12]. Во время работ 2005 г. также собрана значительная коллекция древнерусской плинфы [Моця, Казаков, 2011, с. 108].
Расстояние от места раскопок до ближайшего раскопанного жилья Х – начала ХІ вв. на краю террасы р. Стрижень составляет 332 м. Такое близкое расположение к застройке города Х в. отдельных захоронений, датированных Х – началом ХІ вв., чрезвычайно важно для определения времени появления и тенденций развития грунтового могильника.
Успенский собор Елецкого монастыря, места возможного расположения храмов по ул. Кирпоноса, 7 и по ул. Родимцева, 2 образуют практически прямую линию, приуроченную к существовавшей в Х – начале ХІ вв. оборонительной линии, состоявшей из рва и частокола (возможно с небольшим валом). Такая зависимость не может быть случайной – вероятно, даже после засыпки остатков рвов застройка с внешней стороны от этих старых укреплений не была слишком плотной и позволила построить несколько храмов и обустроить церковные дворы, не уничтожая значительного количества посадской застройки.
Надвратная церковь Окольного города. В начале октября 2001 г. начались строительные работы по реконструкции коммуникаций по проспекту Мира (бывшая ул. Ленина) на участке от территории Вала до Красной площади. Замена коммуникаций проводилась по трассам старых траншей, что позволило сделать зачистки стен траншей и канализационных колодцев. В результате археологических наблюдений было высказано предположение о существовании ворот Окольного города, сложенных из плинфы в древнерусское время [Ситий Чернігів, 2006, с. 117–121].
Аллея Героев, расположенная южнее района работ 2001 р., исследовалась по направлениям инженерных сетей и в районе расположения водоемов в 1972 – 1973 гг. В траншеях найдены обломки шиферных плит, плинфа XI – XII вв., плитка пола, цемянка. На плане Чернигова 1706 г. на территории Окольного города отмечены ворота с надвратной церковью, что, по нашему мнению, позволяет часть строительных материалов (особенно XI в.) отнести к кладке ворот [Сытый, 2006, с. 120–121; Сытый, 2001, с. 19]. К северу от места возможного расположения ворот обнаружено христианское погребение.
Погребения по ул. Горького, 59. В раскопе по ул. Горького, 59 (исследованная площадь 160 м2) выявлены 25 древнерусских погребений, совершенных по христианскому обряду. Нижний ярус захоронений перекрывает застройку середины XI в. и прорезан сооружениями XII – середины XIII вв. Верхний ярус представлен погребениями людей, погибших в 1239 г. Найдены отдельные черепы со следами рубящего оружия [Жаров, Жарова, 2002, с. 115]. Участок территории вдоль р. Стрижень имеет значительную концентрацию погибших в 1239 г., что может указывать на место штурма территории Окольного города. В текстах летописей упоминаются восточные ворота Окольного города. Направление штурма однозначно связано с расположением летописных ворот, а найденные погребения указывают не только на существование кладбища, но и церкви. Аналогичное расположение храма-усыпальницы возле северных ворот Детинца позволяет высказать предположение, что ворота находились западнее церкви (и выявленного кладбища). При таком взаимном расположении ворот, улицы и храма человек, вошедший в середину укреплений, оказывался рядом с входом в храм (западная дверь храма выходила в сторону улицы) (Рис. 7).
Возле ворот по просп. Мира ситуация очень сходна с вышеописанной – с востока от улицы (внутри территории Окольного города) в ХVІІІ в. существовала Воздвиженская церковь, возле которой, по мнению В.П. Коваленко, и были найдены в 1881 г. три бронзовых древнерусских колокола, что позволяет увидеть в расположении ворот и церкви определенные закономерности [Коваленко, 1995, с. 23]. Если Воздвиженская церковь ХVІІІ в. находилась на месте расположения церкви древнерусского времени, то в расположении уже трех черниговских церквей прослеживается общий принцип их обустройства – улица, идущая к воротам, проходила возле входа в храм.
Таким образом, на территории Окольного города, ширина которого в среднем составляет от 300 до 400 м, храмы размещались в определенном порядке: непосредственно у стен Детинца располагался храм под Екатерининской церковью. Приблизительно посередине ширины находились Успенский собор, кладбище по ул. Кирпоноса, 7 и по ул. Родимцева, 2. У внешних укреплений в районе ворот кладбище по ул. Горького, 59 и церковь ХVІІІ в. около просп. Мира, 19. Подобное размещение церковных участков на территории княжеского града невозможно без прямого княжеского распоряжения. Князья, владевшие Черниговом, постоянно заботились о духовных потребностях горожан и судя по количеству строительных материалов, выделяли значительные средства, чтобы не просто строить церкви, а украшать свой город новыми монументальными сооружениями.
Литература
Адруг А.К. “Скарбница потребная” І. Галятовського як джерело з історії Чернігівського Єлецького монастиря // Чернігівські старожитності. – Чернігів, 2006.
Богусевич В.А. Черниговская археологическая экспедиция 1947 г. Отчет. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. 1947/20.
Галятовський І. Ключ розуміння. – К., 1985.
Дядечко О. Поховання «заложного» мерця на давньоруському некрополі Чернігова // Середньовічні старожитності Центрально-Східної Європи. Матеріали VІІІ Міжнародної студентської наукової археологічної конференції. – Чернігів, 2009.
Жаров Г.В., Жарова Т.Н. Исследования на территории древнего Чернигова // Археологічні відкриття в Україні 2000 – 2001 рр. – К., 2002.
Казаков А.Л. До питання про соціальну стратифікацію населення Чернігівського посаду Х – ХІІІ століть // Перша Чернігівська обласна наукова конференція з історичного краєзнавства. Тези доповідей. – Чернігів, 1985.
Казаков А.Л. Оборонний комплекс ХІ ст. чернігівського посаду // Чернігівська старовина. – Чернігів, 1992.
Карнабед А.А. Минуле і сучасне стародавнього центру Чернігова – Дитинця // Український історичний журнал. – 1972. – № 3.
Карнабед А.А. Науковий звіт про архітектурно-археологічних охоронні дослідження в м. Чернігові 1991 року. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1991/214.
Карнабед А.А. Научный отчет об архитектурно-археологических исследованиях 1973 года на территории охранной зоны Черниговского государственного архитектурно-исторического заповедника в г. Чернигове. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1973/116.
Карнабед А.А. Отчет об архитектурно-археологических исследованиях 1981 г. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1981/142.
Карнабед А.А. Научный отчет об архитектурно-археологических исследованиях 1974 года на территории охранной зоны и зоны регулирования застройки Черниговского государственного архитектурно-исторического заповедника в г. Чернигове. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1974/111.
Карнабед А.А., Галинская Т.И. Новые открытия в Елецком монастыре ХІ – ХVІІІ вв. в Чернигове // Архітектурні та археологічні старожитності Чернігівщини. – Чернігів, 1992.
Карнабед А.А., Коваленко В.П. Отчет об охранных архитектурно-археологических исследованиях на территории охранной зоны Черниговского государственного архитектурно-исторического заповедника в 1979 году. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1979/113.
Коваленко В.П. Древнерусские храмы Чернигова // Восточная Европа в древности и средневековье. Язычество, христианство, церковь. Чтения памяти члена-кореспондента АН СССР В.Т. Пашуто – М., 1995.
Мезенцев В.І. Про формування міської території давнього Чернігова // Археологія. – 1980. – № 34.
Моргілевський І. Успенська церква Єлецького монастиря в Чернігові // Чернігів і Північне Лівобережжя. Огляди. Розвідки. Матеріали. – К., 1928.
Моця О., Казаков А. Давньоруський Чернігів. – К., 2011.
Мурашева В.В. Древнерусские ременные наборные украшения (Х–ХІІІ вв.). – М., 2000.
Новик Т. Подвеска из Чернигова со знаком Рюриковичей // Ювелирное искусство и материальная культура. Тезисы докладов. – Санкт-Петербург, 2002.
Новик Т.Г., Ситий Ю.М. Дослідження проїзду в оборонному валу Чернігівського Третяка // Чернігівські старожитності. Науковий збірник. – Чернігів, 2008.
Самоквасов Д.Я. План археологических работ по собиранию и систематизации древностей Черниговщины для ХІV Археологического съезда // Труды Московского Предварительного комитета по устройству четырнадцатого археологического съезда – М., 1906.
Ситий Ю. До питання про взаємозв’язок водопостачання і росту території давньоруського Чернігова // Чернігів у середньовічній та ранньомодерній історії Центрально-Східної Європи: Збірник наукових праць, присвячений 1100-літтю першої літописної згадки про Чернігів. – Чернігів, 2007.
Ситий Ю.М. Невідома архітектурна пам’ятка давньоруського Чернігова // Чернігівські старожитності. Матеріали наукової конференції «Архітектурні та археологічні старожитності Чернігово-Сіверської землі» – Чернігів, 2006.
Ситий Ю.М. Спостереження за стратиграфією та плануванням літописного Окольного міста древнього Чернігова // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. 2001/201.
Сохацкий В.В. Раскопки на территории «окольного града» древнего Чернигова в 1993 г. // Археологічні старожитності Подесення. – Чернігів, 1995.
Черненко О.Є. До питання про існування парафіяльних храмів на посаді давньоруського Чернігова // Зодчество Чернігова ХІ – ХІІІ століть та його місце в архітектурній спадщині країн Центральної та Південно-Східної Європи 2002 Антоній Печерський, його доба та спадщина 2003: Матеріали наукових конференцій. – Чернігів, 2004. – С.40 – 41.
Черненко О.Є. Чернігів ХІІІ – ХІV ст. у світлі археологічних досліджень // Сумська старовина. – 2008. – № ХХV.
Черненко О.Є., Казаков А.Л. Охоронні археологічні дослідження на Чернігівському посаді // Археологічні дослідження в Україні 2002 – 2003 рр. – К., 2004.
Черненко О.Є., Казаков А.Л., Рижий В.В. Дослідження на території м. Чернігів // Археологічні дослідження в Україні 2010. – К.; Полтава, 2011.
Шекун А.В. Научный отчет об исследованиях возле Успенского собора Елецкого монастыря в 1981 г. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. 1981/39.
Шекун А.В. Отчет об археологических исследованиях возле Успенского собора Елецкого монастыря в 1983 г. г. Чернигова. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. № 1983/160.
Шекун А.В. Охранные работы в районе Черниговского подола в 1982 – 1987 гг. // НА ИА НАН Украины. – Ф. е. 1987/198.
Иллюстрации
Рис. 1. План укреплений Чернигова Х в. с нанесением мест исследований укреплений территории будущего Окольного города: 10 – ул. Родимцева, 2; 11 – ул. Кирпоноса, 7; 12 – под апсидами Успенского собора; 13 – просп. Мира, 17-а; 14 – ул. Князя Чорного, 9; 15 – ул. Пролетарская, 7; 16 – угол ул. Князя Чорного и Кирпоноса; 17 – угол ул. Родимцева и Горького.
Рис. 2. План раскопа по ул. Пролетарская, 7.
Рис. 3. Фото остатков фундаментов апсиды часовни Успенского собора. Вид с востока.
Рис. 4. Планы Успенского собора: І – по Н.В. Холостенко; ІІ – по А.А. Карнабеду.
Рис. 5. Успенский собор: І – план; ІІ – реконструкция внешнего вида (Ю.Н. Сытый, О.Н. Бондарь).
Рис. 6. План укреплений Чернигова середины ХІІІ в. с нанесением церквей выявленных на территории Окольного города: 1 – Успенский собор Елецкого монастыря; 2 – ул. Пролетарская, 7; 3 – ул. Князя Чорного, 9; 4 – храм под Екатерининской церковью; 5 – место расположения ворот с надвратной церковью по просп. Мира; 6 – ул. Шевченко; 7 – церковь по ул. Родимцева, 2; 8 – ул. Свердлова, 17; 9 – ул. Горького, 59; 10 – ул. Шевченко, 16; 11 – ров на углу ул. Шевченко и Пушкина; 12 – ул. Родимцева, 16; 13 – церкви по ул. Кирпоноса, 7; 14 – Пятницкая церковь; 15 – угол ул. Князя Чорного и Кирпоноса.
Рис. 7. План расположения погребений на дворе храма-усыпальницы конца ХІ в. на территории Детинца Чернигова.
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский