|
РусАрх |
Электронная научная библиотека по истории древнерусской архитектуры
|
Источник: Захаров С.Д. Новые данные о Белоозере XIV в. В кн.: Белозерье. Историко-литературный альманах. Вып. 1. Вологда, 1994. Все права сохранены.
Размещение электронной версии в открытом доступе произведено: www.booksite.ru. Все права сохранены.
С.Д. Захаров
Новые данные о Белоозере XIV в.
Изучение истории Белозерья невозможно без дальнейших исследований древнерусского города Белоозеро, располагавшегося, как известно, на р. Шексне, неподалеку от ее истока из Белого озера. Неослабевающий интерес исследователей к этому памятнику понятен и закономерен, поскольку Белоозеро было не только историческим центром этого огромного региона, но и одним из древнейших и важнейших городских центров Северо-Восточной Руси.
Широкомасшабные раскопки, ведшиеся с 1949 по 1965 гг. под руководством Л, А. Голубевой, позволили исследовательнице поставить и успешно решить многие проблемы истории Белоозера. Однако остается целый ряд вопросов, требующих дальнейшего изучения и уточнения. В первую очередь это касается последних этапов существования города, периода его упадка.
В историографии запустение Белоозера всегда связывется с переносом его на новое место - на южный берег Белого озера. Первые сведения такого рода находим в так называемом "Летописце Троицкого Устьшехонского монастыря". Этот монастырь, по преданиям основанный первым белозерским князем Глебом Васильковичем, располагался в ближайших окрестностях города1. В "Энциклопедическом лексиконе", справочном издании первой половины XIX в., впервые причиной запустения города и его переноса называется эпидемия моровой язвы 1352 г.2 Сведения Н. Богословского, опубликовавшего детальное описание Крохинского посада, перекликаются с данными "Летописца"3. А. И. Копанев, внесший существенный вклад в изучение Белозерья, связывал перенос города с эпидемиями 1352 и 1364-1365 гг.4 Того же мнения придерживались А, М. Сахаров и В. А. Кучкин5 .
Л. А. Голубева последние этапы существования города описала следующим образом. Вторая половина XIV в. - время упадка Белоозера. Страшные эпидемии чумы и неоднократные нападения новгородцев опустошили город. Часть оставшегося в живых населения в конце XIV в, переселилась на южный берег озера, где в это время возникает новый город - Белозерск. Старый город запустел, а в начале XV в. прекратил свое существование6 .
Однако повторное обращение к итогам работ Белозерской экспедиции выявило чрезвычайно малое количество материалов XIV в. На это обстоятельство обращала внимание и сама исследовательница. Так, описывая круговую посуду, она отмечала: "Керамика XIV - XV вв. немногочисленна, так как горизонт XIV в. в раскопах стратиграфически не выделен. Он ощутим только в раскопах XXX - XXXI на восточной окраине города"7. На основе отчетов Л, А. Голубевой о раскопках Белоозера и других материалов из архива экспедиции были проанализированы, с разной степенью подробности, в зависимости от состояния источников, все раскопы. При этом в ряде случаев удалось несколько уточнить предложенные исследовательницей датировки раскопов. Важную роль в уточнении датировок сыграла корректировка и дальнейшая разработка новгородской хронологической шкалы, проведенная за последнее десятилетие8.
Результаты проделанной работы наносились на план города, что позволило очертить его границы для разных периодов существования. Выяснилось, что расцвет города, по новым данным, необходимо относить ко второй половине XII - началу XIII в., а не к первой половине - середине XIII в., как считала Л. А. Голубева. Во второй половине XIII в, город начинает приходить в упадок - прослеживается значительное сокращение застроенной площади. Материалы XIV в. обнаружены лишь в трех раскопах, причем в раскопе XXXII они крайне малочисленны. По археологическим данным, Белоозеро XIV в. занимало самую восточную окраину некогда огромного города. Подсчет площади поселения XIV в. затруднен слабой изученностью этого района и тем обстоятельством, что в настоящее время он в значительной мере затоплен, а его самая восточная часть практически полностью ушла под воды Волго-Балтийского канала. Но в любом случае размеры поселения XIV в. не идут ни в какое сравнение с территорией, которую город занимал во второй половине XII в. Все это позволяет признать, что, по данным археологии, Белоозеро XIV в. должно быть названо скорее рядовым поселением, чем городом.
Сделанный вывод находится в некотором противоречии с письменными известиями, поэтому возникает необходимость тщательно проанализировать статьи летописей и письменные документы, содержащие информацию о городе XIV в.
Как уже отмечалось, перенос города на новое место исследователи обычно соотносят с эпидемиями 1352 и 1363-1364 гг. Эти сообщения имеются во многих летописях. Приведем их текст по Никоновской летописи.
1352 г. "Того же лета бысть мор силен зело в Смоленске, и в Киеве, и в Чернигове и в Суждале, и во всей земле Русстей смерть люта, и напрасна и скора, и бысть страх и трепет велии на всех человецех. В Глухове же тогда ни един человек не остася, вси изомроша, сице же и на Белеозере".
1364 г. "Бысть мор велик в Новгороде и Нижнем и ... по всем странам и по волостям... А на Белеозере тогда ни един жив обрете-ся"9. Как видим, приведенные сведения не позволяют напрямую связывать эпидемии и перенос города. С другой стороны, практически все исследователи считают, что следствием моровых поветрий было не только запустение Белоозера, но и возникновение Белозерска. В связи с этим очень интересными и важными являются результаты начатых в 1989г. архитектурно-археологических исследований г. Белозерска. На территории кремля удалось обнаружить довольно мощный (до 0,6 м) культурный слой домонгольского времени, причем верхние напластования древнего слоя были срезаны при строительстве Преображенского собора в конце XVII в. В слое найдены шиферные пряслица, бусы XII-XIII вв. Надежность ранней датировки подтверждается наличием значительного количества лепной и переходной керамики10. Размеры поселения раннего времени, а следовательно и его статус, пока не ясны, но совершенно очевидно, что оно возникло не в середине XIV в., а значительно раньше.
Сообщения о сосуществовании в конце XIV в. двух городов на Белом озере зафиксированы в трех летописных статьях. Первое из них связано с завещанием Дмитрия Донского. Сам текст духовной содержит лишь слова о передаче третьему сыну Дмитрия Андрею "Белоозера... со всеми волостми"11. Однако в летописных сводах 1493и 1495 гг. в статьях под 1389г. появляется новая информация:
"Третьему сыну своему князю Андрею дасть город Можаеск, а на Белеозере два города со всеми пошлинами, а неколи бысть Белозерское княжение великое"12 . По мнению В. А. Кучкина, это сообщение заслуживает доверия, поскольку автор записи "в частности, знал, что в конце XIV в. существовали два Белозерских городка, а не один"13. Предлагаемая Устюжской летописью расшифровка названий этих городов - "Каргалом да Каргополь"14 вызывает сомнения, так как в других источниках упоминаний о существовании Каргополя в это время нет. Нет данных и о вхождении этого района в состав Белозерского княжества.
Еще два сообщения содержатся в Новгородской первой летописи. В "Списке русских городов, дальних и ближних" в числе других называются "на Беле озере два городка"15. М. Н. Тихомиров, первым привлекший внимание историков к "Списку...", считал, что вероятнее всего он был создан между 1387 и 1392 гг. Комментируя отрывок о двух городках на Белом озере, он писал: "Одним из них является городок Белоозеро, другим надо признать городок Усть-Шехонский (Усть-Шоксны) при выходе из Белого озера, часто упоминаемый в духовных и договорных грамотах московских князей". При этом М. Н. Тихомиров ссылался на Указатель географических названий, помещенный в издании грамот16. Однако, обратившись к этому указателю, мы обнаружим, что Усть-Шоксны не город, а волость. А из духовной великого князя Ивана Васильевича, где описывается территория этой волости, следует, что она находилась на другом устье Шексны - при впадении ее в Волгу 17.
О месте и инициаторе создания "Списка..." среди историков имеются различные мнения18, но практически все они сходятся в определении времени его написания, относя это событие к 80-90-м годам XIV в. Естественно, "Список..." не был создан единовременно, сведения его собирались в течение определенного периода. По наблюдениям В. А. Кучкина, в него вносились города, существовавшие в разное время. Например, Клешин ко времени появления "Списка..." уже не существовал, а Тмуторокань была утрачена русскими князьями в конце XI в.19
Другое сообщение новгродской летописи зафиксировано под 1398 г.: "И поидоша на князя великаго волости на Белоозеро, и взяша белозерские волости на щит, повоевав и пожгоша и старый городок Белозерскый пожгоша, а из нового городка вышедши князи белозер-скыи и воеводы князя великаго, и добиша челом воеводам новгород-чким и всем воем, и взяша у них откупа 60 рублев, а полона поимаша бешисла, и животов поимаша бешисла..."20. Анализируя это сообщение, необходимо отметить, что слова об огромной добыче вряд ли можно воспринимать буквально, Это скорее традиционная формула описания удачного похода. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что захватывается старый городок, а не новый, который несомненно был более богат и значим, раз там находились белозерские князья и представители великого князя. Очевидно, сил у новгородцев для этого не хватало. Захват же старого городка не требовал значительных усилий. Это позволяет предполагать, что под именем "старого городка" скрывалось весьма незначительное поселение, которое называлось городом лишь по традиции.
Подтверждение высказанному предположению находим в одном весьма любопытном документе. Имеется в виду правая грамота по судебному разбирательству о принадлежности д. Крохинской между Ферапонтовым монастырем и Белозерском. Она датирована 1490-1492 гг. В текст грамоты входят еще три документа, подтверждающие владельческие права монастыря на эту деревню. В ходе судебного разбирательства вызываются свидетели из "старожиль-цев", которым задается вопрос о принадлежности д. Крохинской "из старины". Ввиду важности этих сведений, приведем ответ старцев целиком. "И Гридя Лимонов так рек: Мне, господине, девяносто лет. А Иев так рек; А мне, господине, семдесят лет. Был, господине, некто сын боярский Гаврило Лаптев, а жил, господине, в селе Великом, а то, господине, село его вотчина; а та деревня Крохинская на сей стороне Шоксны, да и на другой стороне Шоксны Середний погост, по речку по Турбай до Белоозера, до устья до Белозерского и до Шехонского, то было, господине, все Гавриловское Лаптева; а и манастырь, господине, Троецкий поставлен на Гаврилове земле. А Гаврило, господине, Лаптев исшол без отрода; и князь Андрей, господине, Дмитриевич взял за собя Великое село Гавриловское Лаптева, а Крохинскую, господине, деревню дал к Троецы на Устье. И Троицкой, господине, монастырь оскудел, игумена не стало, А в ту пору, господине, пришел на Белоозеро князь Иван Андреевич, да ту, господине, деревню Крохинскую дал в Ферапонтов монастырь по матери своей по княгине по Огрофене; а та, господине, деревня была пуста". Факт передачи д. Крохинской Ферапонтову монастырю подтверждается жалованной грамотой Ивана Андреевича, датированной 1434/1435 гг.21
К сожалению, точная датировка событий, перечисленных в грамоте, затруднена, По годам княжения Андрея Дмитриевича они должны относится ко времени между 1389 и 1432 гг. Однако, исходя из логики событий, можно несколько сократить этот период. После смерти Лаптева деревня Крохинская переходит к Троицкому монастырю. Проходит некоторое время, и монастырь оскудевает, пустеет и деревня. Несомненно, эти процессы протекали в течение достаточно длительного периода. К моменту передачи деревни в 1434-1435 гг. Ферапонтову монастырю она полностью заброшена. Установить время упадка Троицкого монастыря невозможно. У П. Строева, собравшего сведения об игуменах этого монастыря, к XV в. отнесены два игумена - Гурий и Михаил22. Последний упоминается в документе, имеющем широкую дату - 1448-1470 гг.23
Сведений о Гурии найти не удалось. Представляется заманчивым в причинах оскудения монастыря и деревни видеть последствия набега новгородцев в 1398 г., но достаточных оснований для утверждения этого нет. Однако в любом случае смерть "боярского сына" Лаптева должна относиться ко времени не позднее первых двух десятилетий XV в. Косвенным подтверждением этого служит возраст старцев. Следовательно, данные о его землевладении с полным правом можно относить к концу XIV - началу XV в., то есть ко времени упоминания в письменных источниках двух городов на Белом озере.
Гаврило Лаптев владел землями на левом и правом берегах р. Шексны. Левобережные владения Лаптева восстановить достаточно просто, т. к. с. Крохино и с. Великоселье обозначены на плане Генерального межевания (см. рис.). Несколько сложнее определить размеры владений на правом берегу Шексны, т. е. территорию Середнего погоста. Его западная граница находилась в районе истока Шексны из озера. Восточную границу, проходившую, судя по описанию, по р. Турбай, установить нельзя, поскольку это название нигде больше не встречается. Но в любом случае территория Старого города несомненно либо входила в его землевладение, либо располагалась в непосредственной близи. В связи с этим вызывает недоумение полное отсутствие в документе каких-либо сведений о Старом городе, топонимов, говорящих о его существовании. Люди, жившие в XV в. в непосредственной близости от Старого города уже не помнят о нем, указывая лишь на два поселения, находящиеся на правом берегу Шексны - Середний погост и Троицкий монастырь. Наиболее правдоподобным объяснением этому является, по-видимому, отождествление Середнего погоста, принадлежавшего Лаптеву, и "старого городка", сожженного новгородцами в 1398 г.
Таким образом, анализ письменных и археологических материалов позволяет установить, что упоминаемый в летописях в конце XIV в. "старый городок Белоозеро" был очень незначительным поселением, принадлежавшим живущему неподалеку от него боярину. Имя города сохранялось за ним, вероятно, лишь по существовавшей длительное время традиции, согласно которой на Белом озере располагались два городка. Возникла эта традиция, как и город Белозерск, не в середине XIV в., а в более ранний период.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. О зачале и о создании Троицкого монастыря что на усть Шексны реки //ОР РНБ, собр. Погодина. №1579. Л. 47 об. о
2. Энциклопедический лексикон. Типография А. Плюшара. СПб., 1836. Т. VII. С. 551.
3. Новгородский сборник. Новгород, 1865. Вып. 1. С. 9.
4. Копанев А. И. История землевладения Белозерского края XV-XVI вв. М.; Л., 1951. С.14.
5. Сахаров A.M. Города Северо-Восточной Руси XIV-XV вв. М., 1959. С. 79-81; Кучкин В. А. Города Северо-Восточной Руси в XIII-XV вв. (число и политико-географическое размещение) // ИСССР. 1990. №6. С. 77.
6. Голубева Л. А. Весь и славяне на Белом озере. X-XIII вв. М., 1973. С. 58.
7. Там же. С. 165.
8. Лесман Ю. М. Погребальные памятники Новгородской земли и Новгорода (проблема синхронизации) // Археологическое исследование Новгородской земли. Л., 1984. С. 1 18-153; Лесман Ю. М. Хронология ювелирных изделий Новгорода // Материалы по археологии Новгорода. 1988. М., 1990. С. 29-98.
9. ПСРЛ. М., 1965.Т.10. С. 224.Т.11. С. 3.
10. Хворостова Е.Л. Отчет об археологических исследованиях на территории г. Белозерска в 1990 г. // Архив ИА РАН, Р-1. Т. 1.
11. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. М.; Л., 1950. С. 34.
12. ПСРЛ. М.; Л., 1962. Т. 27. С. 256-257, 335. 1 3
13. Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984. С. 308.
14. ПСРЛ. Л., 1982.Т. 37. С. 37, 79.
15. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950. С. 447.
16. Тихомиров М.Н. Список русских городов, дальних и ближних // Исторические записки. М., 1956. Т. 40. С. 218, 252.
17. Духовные и договорные грамоты... С. 559, 356.
18. Наумов Е.П.К истории летописного "Списка русских городов, дальних и ближних"//Летописи и хроники. М., 1974. С. 1 57-1 63; Подосинов А.В. О принципах построения и месте создания "Списка русских городов, дальних и ближних" // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1978. С.48.
19. К у ч к и н В. А. Города Северо-Восточной Руси... С. 76.
20. Новгородская первая летопись... С. 392.
21. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси. М., 1958. Т. 2. С. 300, 311-314.
22. Строев П. Списки иерархов и настоятелей монастырей российской церкви. СПб., 1877. С. 85.
23. Акты социально-экономической истории... С. 186.
Все материалы библиотеки охраняются авторским правом и являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Все материалы библиотеки получены из общедоступных источников либо непосредственно от их авторов.
Размещение материалов в библиотеке является их цитированием в целях обеспечения сохранности и доступности научной информации, а не перепечаткой либо воспроизведением в какой-либо иной форме.
Любое использование материалов библиотеки без ссылки на их авторов, источники и библиотеку запрещено.
Запрещено использование материалов библиотеки в коммерческих целях.
Учредитель и хранитель библиотеки «РусАрх»,
академик Российской академии художеств
Сергей Вольфгангович Заграевский